"Линда Эванс. Приблуда ("Миры Хонор" #1) " - читать интересную книгу автора

- Ваш древесный кот? - повторила она. В этой фразе пробился оттенок
страха. На своих соседей древесных котов люди смотрели с благоговением и
немалой долей тревоги, поскольку практически никто не был уверен, как
следует вести себя в их присутствии.
- Да. Он расстроен, очень расстроен. Я не понимаю почему. -
"Осторожнее, Скотт... тут ты вступаешь на тонкий лед". - Я никогда не
слышал, чтобы он издавал подобные звуки, - добавил он, взволнованно
оглянувшись на закрытую дверь спальни.
- Ну, у меня пока до серьезной стадии дело не дошло, - неуверенно
заявила Эвелина, на этот раз с большей тревогой. - Если с древесным котом
беда, вам следует пойти посмотреть, что произошло. Если он поранился или
заболел... ну, я-то никуда не денусь, так что вам стоит сходить посмотреть.
Профессиональная этика, конечно, не допускала подобных поступков.
Оставить пациента посреди операции только для того, чтобы успокоить друга
было недопустимо. Но и острое беспокойство Фишера оставить без внимания было
нельзя. Фишер, естественно, знал, как открываются двери, а дверь спальни
была закрыта, но не заперта. Скотт заколебался, разрываясь между
потребностью убедится, что его драгоценный друг не подвергается опасности, и
необходимостью помочь появиться на свет этому ребенку.
- Почему бы вам не позвать его сюда? - предложила Эвелина, правильно
истолковав его колебания. - Ирина рассказывала нам всем про Фишера и
показывала фотографии, но я никогда не видела древесного кота вживую. -
Задумчивая нотка в её голосе мгновенно разрешила сомнения Скотта.
- Спасибо. Фишер! Зайди, Фишер, здесь не заперто!
Дверь распахнулась и через комнату по направлению к плечу Скотта
метнулась кремово-серая пушистая тень. Он тихо охнул от толчка, так как одна
его рука всё ещё была погружена в лоно Эвелины Цивоник, где под его пальцами
брыкался и ворочался ребенок.
- Мяу! - Древесный кот коснулся его щеки обеими передними лапами и
нетерпеливо показал на окно.
- Что? Снаружи какая-то опасность?
Но ощущение, которое ему передавал спутник, который был рядом с ним вот
уже почти двенадцать стандартных месяцев, говорило о другом. Со временем
Скотт стал лучше разбираться в эмоциональных "посланиях" Фишера. Благодарить
за это надо было нечто вроде способности к эмпатии, доставшейся ему от
кельтских предков. "Способности", которая на рациональном, научном уровне
всё ещё казалась ему бредовой. Когда это впервые проявилось с Фишером, он
решил, что у него в буквальном смысле галлюцинации. Истина определилась
позднее - и это было чуть ли не хуже, чем галлюцинации. На Сфинксе наследие,
полученное им от длинной линии знахарей, фокусников-шарлатанов и прочих
разнообразных психов, встретило бы только скептицизм и насмешки. Но были
человеческие миры, где претензии на способности вроде тех, что заявляли его
более... экстравагантные родственники (все по материнской линии, слава Богу,
так что фамилия МакДаллан никоим образом с этим не связана), наказывались
заключением под стражу за мошенничество - или прямо считались проявлением
безумия.
То, что он сейчас получал от Фишера, было ощущением не столько того,
что снаружи какая-то опасность, сколько того, что кто-то снаружи в
опасности. Или, возможно, в беде. Также было предельно ясно, что Фишер
хотел, чтобы он вышел наружу, и немедленно.