"Ганс Гейнц Эверс. Распятый Тангейзер" - читать интересную книгу автора

головах этих змей?
Маленькие золотые короны...
Он пошел еще медленнее, чем прежде.
Наконец он очутился возле Марелетто, заброшенной башни сарацин,
расположенной там, на откосе. Над ним нависали старые стены Цертозы, слева
возвышалась Монте Куоро, справа - Монте
Саларо; обе горы выбрасывали свои дальние отроги далеко в Италийское
море.
Он взглянул вниз. Там простиралась piccola marina с ее рыбачьими
хижинами, перед ней - остров сирен, окруженный белым прибоем голубых волн.
На другой стороне гордо вздымались Фараглиони, мощные каменные блоки,
вырастающие прямо посреди моря.
Здесь было то место, которое он предназначил для свидания. Для своего
последнего свидания с солнцем.
Он сел перед обрывом и спустил ноги вниз. Одно мгновение он глядел в
пропасть. Затем вынул из кармана толстую оплетенную фляжку. Темное
ишемийское вино кроваво заполнило стакан.
Пьеро выпил. Он пил за солнце, он пил за него точно так же, как
незадолго до этого в grotta azzura, там, внизу, он пил за море. Он опорожнил
стакан одним глотком, потом наполнил снова.
И снова он выпил за солнце.
Затем он бросил стакан и фляжку прочь, на утесы. Он встал, отошел
немного назад, к стене, туда, где крутая скала образовывала тень. Там он
улегся, подложив под голову шляпу. Он потянулся и тихо пропел:

Mimi Pinson est une blonde,
Une blonde que Ton connait... {*}
{* Мими Пансон - блондинка,
Любимая картинка (фр.).}

Маленький красный паучок полз по его сюртуку. По белому шелку, а потом
по кисточке. Удивительно маленький красный паучок, как он карабкался!
Пьеро насвистывал:
Красный крохотный паук,
Красный крохотный паук...
Затем он раскинул руки и поглядел вверх. Голубизна неба смеялась и
пела, словно хотела освободить его от всего. Когда он приподымал голову, он
мог видеть море, голубое, с маленькими белыми облаками на гребешках волн -
совсем как небо. Голубизна, сияющая, светящаяся голубизна - он всасывал ее
глазами, осязал руками, дал ей проникнуть во все поры тела.
Он слушал музыку голубых красок. Его глаза закрылись, но он видел
вполне отчетливо. Он чувствовал, как мягкое ласкающее дуновение опустилось
на его члены, словно легкая благотворная усталость, лаская, укрыла его в
своих пушистых голубых волнах.
Ему показалось, будто голова его покоится на мягкой женской груди, он
чувствовал дыхание этой груди, ее легкие подъемы и опускания.
Но он остерегался делать малейшее движение или хотя бы приоткрыть
глаза. Он лежал так тихо, совершенно без движения, как будто спал. И тогда
он вдохнул в себя аромат, словно слетевший с цветов персика, и почувствовал,
как узкое бледное личико приблизилось к его ступням. Это была Лили. Она