"Андрей Евпланов. Чужаки " - читать интересную книгу автора

вникнув в сказанное. Но затем до него, как из дальней дали, постепенно стал
доходить смысл слов шофера.
- Как разбился? - переспросил Серега, еще не понимая до конца, о чем
идет речь.- Ушибся?
- Насмерть разбился,- сказал шофер так, как будто гордился этим.-
Хороший был мужик, душа нараспашку, только как выпьет - дурак дураком.
Сейчас в первую попавшуюся машину и - за водкой, а потом уж с хозяином
разбирается. Правда, чтобы кто в обиде оставался, такого не бывало. Ну и в
нашем деле толк знал. Какой ни на есть пьяный, а машину вернет в лучшем
виде. Некоторые на него обижались, начальству жаловались, а я никогда,
потому как работа не волк, а человеку, может, позарез надо...
- Как это случилось?- перебил рассказчика Серега.
- Обычное дело,- ничуть не обиделся тот.- Не хватило выпивки, а время
позднее, вот он и намылился в Калинники, там у него знакомая ларечница дома
ящик портвейна держит на всякий случай. А у соседа мотоцикл во дворе и
ворота нараспашку, ну, он его и позаимствовал. А дорога, сам видишь, какая -
на коньках бегать можно. Тут и тверезый-то, того гляди, сковырнется, а он,
говорят, лыка не вязал. На мост выскочил, а там колдобина. Его подкинуло
и... Мотоциклетка на мосту осталась, а Гуляй через перила, и капец... Шею,
говорят, свернул, а то бы, может, и ничего... Тебе возле конторы
остановить?..
- Милиция приезжала? - спросил Серега, сам не зная зачем.-
Фотографировали?
- А на кой,- пожал плечами шофер.- Это что тебе, Штирлиц?.. И так все
ясно. Приедут днем разберутся, составят протокол... Кому нужно, небось уже
знает.
- Слышь, Филя,- Серега вдруг вспомнил, как Гуляй называл водителя
"уазика",- будь другом, подбрось меня к нему, то есть туда, где он теперь.
Мне глянуть надо...
- Постой,- задумался Филя.- Вспомнил. Ты же из его бригады...
Новосел... Вот штука... А заводной мужик был, одним словом - Гуляй.
Филя подвез Серегу к самому дому погибшего. Дверь в сени была
распахнута настежь. Филя вышел из машины вместе с Серегой, но в дом входить
не стал.
- Ты уж извини,- сказал он виновато,- только я не пойду. Не могу
смотреть на мертвяков... Это у меня с детства.
Серега кивнул молча. Вошел в горницу. Гуляй лежал на столе, где еще
недавно стояли бутылки и тарелки с закусками. Он был накрыт старым пальто
поверх простыни. Казалось, человек решил соснуть, а разбирать постель
поленился. И, только подойдя совсем близко, можно было определить, что это и
не человек вовсе, а все, что от него осталось.
"Не может быть,- все-таки подумал Серега, глядя в лицо, похожее на лицо
человека, с которым его теперь уже навсегда связала судьба.- Вроде он и не
он".
Серега хотел повернуться и. уйти, но почувствовал на своем плече чью-то
руку. И тут он только заметил, что в горнице полно людей. Возле него стоял
Матвей Хренков, у стены на лавке сидели Ерофеич, Соус и другие мужчины,
знакомые и малознакомые. Здесь же были и женщины в наспех повязанных черных
косынках. Они то выходили куда-то, то снова появлялись возле покойника. А в
углу, у окна, сидела сухонькая старенькая бабушка и темными пальцами