"Шарль Эксбрайя. Ночь святого распятия" - читать интересную книгу автора

- Маленький, тощий, уже немолодой... и еще у него совершенно дикие
глаза!
Да, именно так я и думал. Когда мы расстались, мой наркоман был в
таком состоянии, что никак не мог ударить наверняка - отсюда и мое везение.
Итак, он действительно следил за мной на Сьерпес, а то и от самой
гостиницы. А я очертя голову сам бросился в ловушку. Однако больше всего
меня расстраивала не столько собственная глупость, сколько теперь уже
несомненный факт, что банда Лажолета вышла-таки на мой след, и мне нелегко
(если вообще возможно!) будет избежать судьбы Мануэля Эскуариса.
К действительности меня вернула Мария, сказав, что нечто подобное
происходит в Ла Пальма впервые. Вполне естественно, девушку очень
интересовало, что я думаю о причинах нападения. Я с напускным безразличием
предположил, что бандит, вероятно, принял меня за богатого американца и
только мужество обеих дам помешало ему стянуть кошелек.
Маленький энергичный доктор объявил, что удар нанесен тупым предметом
и повредил лишь кожу на затылке. А потому пара скобок и две таблетки
аспирина вполне уладят дело и избавят меня от головной боли. Я послушно
разрешил наложить скобки и проглотил аспирин. Врач удалился, радуясь, что
ему попался такой кроткий и, главное, щедрый пациент, ибо я втройне
заплатил ему за визит. Богатые не живут в квартале Пальма.
Полицейский, приятного вида толстяк, внимательно выслушав показания
жены корзинщика, спросил, собираюсь ли я подать жалобу. Ко всеобщему
изумлению, я решительно отказался, объяснив, что накануне Святой недели,
по-моему, нельзя не прощать прегрешения ближних, а кроме того, мне не
хотелось бы, едва успев вернуться на родину, создавать полиции осложнения и
преследовать соотечественника. Полицейский добросовестно записал каждое
слово и попросил подписать показания, а женщины восхищались моим
милосердием и громко изъявляли радость, что в глубине души я остался
настоящим андалусцем. Чтобы доставить им еще большее удовольствие, я
рассказал о своей мнимой парижской жизни, но честно признался, что еще
никогда не чувствовал себя таким счастливым, как теперь, когда мне снова
довелось вдохнуть воздух родной Ла Пальма. И мы распрощались, очень
довольные друг другом. Полицейский ушел вместе с супругой корзинщика, а я
остался наедине с Марией дель Дульсе Номбре.


***

Мы проболтали около часу. Я рассказывал Марии о своей жизни, вернее, о
том, какой она могла быть, если бы я и в самом деле обосновался во Франции.
Все это время я сидел в довольно потрепанном кресле - единственном
украшении этой бедной комнатушки. На стенах красовались фотографии
знаменитых тореро и не менее известных футболистов. Я успел узнать, что
Мария работает у торговцев тканями в Куне, которые любят ее как родную
дочь. Например, сегодня девушка не пошла на работу только потому, что в
субботу показалась хозяевам слишком утомленной и те велели ей хорошенько
отдохнуть в воскресенье и в понедельник утром. Зато Хуан, похоже, не
слишком радовал сестру. Парень явно считал, что за любую работу платят
чересчур мало, а потому не стоит тратить на нее время. В результате он
занимался всякой ерундой, водил по городу туристов, оказывал разные услуги