"Джорджо Фалетти. Нарисованная смерть (Глаза не лгут никогда)" - читать интересную книгу автора

Протянув руку и вставив штекер наушника, она с удивлением услышала
голос Коннора.
- Привет. На связи одинокий небожитель. Ты скоро?
- Я только что ушла.
- Представь себе, то же самое сказал Одиссей Пенелопе, когда вернулся
на Итаку после двадцатилетнего отсутствия.
- Тогда нам не мешает сверить часы. Еще и двадцати минут не прошло.
- Ошибаешься. Прошла, по меньшей мере, двадцать одна.
Морин была благодарна ему за неуместно шутливый тон, невольно
передавшийся ей. Коннор прекрасно знал, куда и в каком настроении она едет,
и таким образом пытался ее подбодрить.
- Ты бы пошел пока погулять по Риму, закадрил какую-нибудь красотку, а
через полтора часа можем встретиться у конторы моего адвоката.
- Только с условием, что поведешь меня ужинать к отцу.
- Тебе еще не надоела его кухня?
- Нет, пока меня кормят бесплатно.
Морин дала ему адрес адвокатской конторы и отключилась. В последней
шутке не было доли шутки: что совершенно не заботило Коннора в жизни, так
это деньги. Его диски уже начали приносить немалый доход, но Морин была
уверена, что Коннор понятия не имеет, сколько у него на банковском счете.
Когда она выходила из дому, он говорил по телефону с Боно из "Ш" о будущем
проекте и глаза его горели, как у девчонок на концертах.
Морин неторопливо ехала по набережной, наслаждаясь солнечными бликами,
пробивавшимися сквозь густую листву, чтобы поиграть на лобовом стекле.
Теплый весенний ветер ерошил ей волосы и отогревал ее всю, разве что
крохотную льдинку в сердце ему никак не удавалось растопить. По левую руку
стелилась грязная лента реки, делившей надвое город, тоже не слишком чистый.
Ей, проведшей всю жизнь на перекладных между Италией и Штатами, была
понятна влюбленность Коннора в Рим. Здесь на каждом шагу вдыхаешь то, что
американцам не купить за все их деньги, - прошлое. Им не приходит в голову,
что прошлое не выстроишь по своему усмотрению. Никакой нулевой цикл не даст
тебе того ощущения, какое испытываешь, проходя мимо Колизея.
Развалины. Сплошные развалины.
Воспоминания о былой боли, что мало-помалу тускнеют, запечатленные
миллионами открыток.
Бесполезно объяснять Коннору, что этот город лишь пускает пыль в глаза.
Рим не более чем феллиниевская женщина с афиши фильма. Живописная толстуха,
веселая сводня, раскрывающая объятия только для того, чтобы всучить тебе
своих шлюх. Впрочем, римские шлюхи редко укладываются в это определение.
Морин миновала Морское министерство, пересекла площадь Искусств и
свернула налево, на мост Рисорджименто. Проехав по улице Мадзини, она, к
счастью, нашла место для парковки перед самой конторой адвоката по уголовным
делам Франко Роберто.
Нажав кнопку домофона сбоку от обшитой дубовыми панелями двери, тут же
услышала щелчок отпираемого замка. Она поднялась на второй этаж и очутилась
перед кабинетом своего защитника. Хотя общение с адвокатами входит в
повседневную службу полицейских, Морин еще недавно не подозревала, что ей
самой адвокат понадобится так скоро.
Секретарша ввела ее в кабинет. Франко вышел из-за письменного стола ей
навстречу. Это был высокий, худой, очень смуглый человек с волосами цвета