"Сергей Фалин. Бесконечность в законченной форме " - читать интересную книгу автора

компании моя роль сводилась к методичному уничтожению бутылки виски.
С обретением большей, чем хотелось, свободы, когда Адель привязала к
себе и не отпускала мое сердце своей отстраненностью и почти холодностью,
чтобы не сойти с ума, я расширил свои интересы до размеров Солнечной
Системы, заполнив вакуум невиданными предметами . Они стали частью меня, эти
предметы, поработив свободное время, полюбуйтесь на них: интернет,
единственный роман Джонатона Китса - прочитанный три раза, старые здания в
Центре, ангелы, футбольные матчи в спорт-баре на Братиславской, Анна П. -
героиня мистических романов Набокова и Пруста... Испытывал ли я счастье,
обретая что-то новое? Доказывал ли я самому себе, что жизнь имеет смысл, и
мои сокровенные знания кому нибудь пригодятся? Сомневаюсь. Я боялся, что
однажды мы перестанем понимать друг друга.
Но почему я продолжал любить Адель, упираясь желаниями в стену
безразличия, с ее стороны, рождая в душе агрессию, требуя что-то взамен
простым словам и нередко опуская руки перед ее очередными обескураживающими
принципами? Что ей во мне? Почему не отпускает?..
Ей нравился сильный ветер в лицо, когда становится трудно дышать и
захватывает дух. Она боялась собак и пауков. Ревностно требовала признаний в
любви и не отвечала на телефонные звонки. Я думаю, она страшилась
одиночества, и склонен подозревать ее в воздушной форме легкого
сумасшествия. Странно, она жива, а я говорю о ней и в прошедшем, и в
настоящем времени одновременно...

Сентябрь закончился, октябрь тусклыми красками залепил небо, мир стал
еще печальнее, и казалось - и ничего то в твоей жизни не меняется. Вроде бы
все хорошо: планы реальны, ближайшее будущее не окантовано траурной лентой
недавних смертей родственников, море маячит на горизонте. А что в реальности
сбудется? Что произойдет?
В сентябре мы ездили с Адель в мое детство, в дом, где до сих пор
остался запах счастливого прошлого. Приехали ночью, но я знал секретное
место, где лежал ключ, оказавшийся совсем бесполезным - двери и окна
заколотили десятисантиметровыми гвоздями, и дверь пришлось взламывать. Вошли
по скрипучему крыльцу в дом, и первой встретила нас моя веранда с белыми
окнами, прохладная и светлая, я спал в ней летом.
Затем я долго ходил по нескольким комнатам, натыкаясь в темноте на
разбросанные предметы, какие-то ящики, стулья, просто мусор. Что я искал в
потемках прошлого, остро чувствуя тишину и бесполезность проникновения за
временную черту невозвратимого? Мне даже не приходила мысль щелкнуть
зажигалкой, боясь обнаружить кого-то рядом - за спиной или в другой комнате,
поджидающего меня и готового заключить в объятия радостного приветствия,
пронизанного сквозняком и холодом - ушедшего .
Адель давно вернулась в машину, я медленно трезвел. Напрасно
потраченное время задавалось вопросом, что я хотел найти, каких мертвецов
воскресить? И... не зная, что ответить, я почти побежал, следуя примеру
Адель, на пороге осторожно прикрыв дверь старого дома.
Ночью не спалось. Через боковые стекла различался черный силуэт старой
развалины, взирающей на меня с немым укором. Я вздохнул и отвернулся. Ведь я
не скучал по тебе - Родина, да пожалуй и ты, не очень огорчилась, когда в 14
лет я с родителями уехал в Москву, и все-таки... прости меня, пусть
безразличие у нас с тобой взаимно, но не такие мы и чужие друг другу, чтобы