"Ханс Фаллада. Маленький человек, что же дальше? (роман, 1932) " - читать интересную книгу авторапросто багрово-малиновая... Входит, значит...
Входит Эмиль Клейнгольц, в контору, само собой. Трое служащих отскакивают друг от друга, спешат по своим местам, шуршат бумагой. Клейнгольц смотрит на них, стоит перед ними, взирает на склоненные головы. - Вам нечего делать?! - вопит он. - Нечего делать? Так я одного уволю. Ну, кого?... Никто не поднимает головы. - Нужна рационализация. Где трое могут бездельничать, двое будут работать. Что вы скажете, Пиннеберг? Вы поступили последним. Пиннеберг молчит. - Ну, разумеется, теперь все как язык проглотили. А минуту назад... Какая у меня старуха, а? Отвечайте, старый козел, - малиновая, багровая, а? Вас, что ли, выгнать? Взять да сию же минуту и выгнать? "Подслушивал, собака, - думают все трое, бледные от страха. - Господи, господи боже мой, что я говорил?" - Мы вообще не о вас толковали, господин Клейнгольц, - говорит Шульц, но чуть слышно, так, бормочет себе под нос. - Ну, а вы? Вы? - обращается Клейнгольц к Лаутербаху. Но Лаутербаха не так легко запугать, как его сослуживцев, Лаутербах принадлежит к тем немногим служащим, которым наплевать, есть у них место или нет. "Это чтобы я боялся? При моих-то лапищах? Я на всякую работу пойду,- и конюхом, и грузчиком. Подумаешь, служащий! Даже слушать противно! Только одно название!" Итак, Лаутербах без страха смотрит в налитые кровью глаза хозяина. - Да, господин Клейнгольц? - Одного из вас, дармоедов, я выгоню! Вот увидите... Но это еще не значит, что остальные могут успокоиться. Таких, как вы, хоть пруд пруди - Лаутербах, ступайте на склад и вместе с Крузе пересыпьте в мешки сто центнеров жмыхов. Тех, что от Руфиске! Нет, ступайте вы, Шульц! И вид же у вас сегодня - краше в гроб кладут, вам полезно будет поворочать мешки. Шульц исчезает, не говоря ни слова, рад, что отделался. - Вы, Пиннеберг, отправляйтесь на вокзал, да поторапливайтесь. Закажите на завтрашнее утро, на шесть часов, четыре двадцатитонных вагона, надо отгрузить пшеницу на мельницу. Живо! - Слушаюсь, господин Клейнгольц, - говорит Пиннеберг и смывается. На душе у него кошки скребут. Скорее всего Эмиль только спьяну болтает. И все же... На обратном пути с товарной станции он видит на противоположной стороне улицы знакомую фигуру, знакомого человека, знакомую женщину, ее, свою жену... Он медленно переходит через улицу на ту сторону... Там идет Овечка, в руках у нее хозяйственная сумка. Овечка его не видит. Вот она остановилась у мясной лавки Брехта, рассматривает выставленный товар. Он подходит совсем близко, окидывает внимательным взглядом улицу, дома, - как будто опасности ждать неоткуда. - Что сегодня шамать будем, дамочка? - шепчет он ей на ухо и тут же спешит отойти, оглядывается еще раз на ее засиявшее от радости личико. Ой, вдруг фрау Брехт видела из окна... она-то его знает, он всегда покупал у нее колбасу... Эх, опять он забыл о благоразумии, но что прикажете делать, если |
|
|