"Шеннон Фаррел. Дом там, где сердце " - читать интересную книгу автора

научиться соответствовать новой роли. Так что все это для меня не имеет
значения, кроме денег, которые мы получили, чтобы начать все сначала. Я
сделаю все возможное, чтобы переписать все с чистого листа, построить заново
и свою жизнь, и Барнакиллу.
Локлейн молча добавил торфа в огонь, пока Мюйрин собирала осколки и
заканчивала мыть посуду. Потом она позвала Циару через закрытую дверь:
- Я иду в дом. Жду вас там, когда вы будете готовы. Локлейн посмотрел
на Мюйрин, и взгляд его серых глаз встретился с ее взглядом.
- Спасибо, вы так добры к ней.
- Не стоит благодарности. Похоже, ей нужен друг, как, впрочем, и мне.
Солнце ярко светило, когда она ступила на тропинку, ведущую от группы
коттеджей к особняку. Локлейн следовал за ней, и Мюйрин воодушевленно
комментировала все, что видела.
- Здесь есть несколько старых деревьев, и земля, похоже, вполне
плодородная. Вот только скал и папоротников здесь поменьше, чем было у нас.
А как обстоят дела с пастбищами?
- Хорошо, вот только если бы у нас был скот, но его давно нет. Даже
цыпленка едва ли можно найти во всей округе. Все, что у нас есть, - две
тягловые лошади.
- Это значит, что мы можем, по крайней мере, добраться до города, - с
заметным облегчением отметила Мюйрин.
Локлейн повел ее к переднему фасаду особняка и, открыв дверь массивным
ключом, впустил внутрь через главный вход.
Стремительно разбегающиеся мыши и многочисленные птичьи гнезда - вот
что первое ожидало их в холле. В полутьме она уставилась на паутину, которая
была едва ли не единственным убранством дома. Проходя из одной пустой
комнаты в другую, она чувствовала, что у нее душа уходит в пятки. Ничего не
осталось от былой Барнакиллы, кроме грязи и нищеты, словно Августин оставлял
за собой лишь мусор всюду, к чему бы ни прикоснулся.
Единственной комнатой, о назначении которой можно было еще догадаться,
был небольшой кабинет, где стоял диван с несколькими несвежими одеялами, как
бы подсказывая Мюйрин и Локлейну, где спал Августин во время своих последних
визитов в Барнакиллу. Библиотека была плотно забита книжками, здесь стояли
всего один или два расшатанных стула и очень старый диван. Все остальные
комнаты внизу были совершенно голые. Из них было продано все до нитки.
Кухня тоже так и кишела мышами и крысами, но Мюйрин увидела и несколько
явных ее достоинств, позволяющих кое-что исправить. Она была большой, а в
лучшие дни Барнакиллы - шумной и суетливой. Здесь было несколько духовок для
жарки и выпечки, духовка для хлеба и даже коптильня, размещавшаяся в конце
кухни. Там был большой медный котел, который висел над решеткой, и огромная
бадья. Мюйрин видела, что это паровой котел для стирки, а рядом было
несколько больших раковин, несомненно, для этой же цели. И, что было лучше
всего, неподалеку стояли два водяных насоса.
Кладовые были огромными, они тянулись от пола до потолка, и на полках
стояли несколько корзин с овощами и жестяных коробок с мукой, овсом и
сахаром.
По застекленным шкафчикам кладовки Мюйрин догадалась, что, по крайней
мере, Августину не удалось продать что-либо из кухонного оборудования. Здесь
были простые наборы глиняной посуды, деревянных и стальных ложек и вилок и
несколько хороших ножей. Было здесь даже несколько фарфоровых изделий в