"Шеннон Фаррел. Дом там, где сердце " - читать интересную книгу автора

как Мюйрин покинула родной дом в шотландском городке Финтри, она
почувствовала тепло и защищенность. Все закончилось, с облегчением подумала
она, и тут же, опомнившись, прогнала эту мысль.
Пытаясь отвлечься от кошмарных воспоминаний, она обернулась к гостю.
Мюйрин незаметно рассматривала его и в который раз восхитилась его
поразительной мужской красотой. Как ни старалась, она не смогла найти в
загадочном Локлейне Роше ни одного изъяна, кроме самоуверенности. Его
иссиня-черные волосы с золотисто-каштановым отливом, густые и волнистые,
почти касались воротника. Он был не по моде чисто выбрит. Бакенбарды
скрадывали его высокие скулы и крепкую челюсть, придававшие лицу несколько
угрюмое выражение. Прямой узкий нос с изящно изогнутыми ноздрями делал его
лицо надменным. Что-то привлекательное и интригующее было в глубоком шраме
на его щеке и в небольшой ямочке, появлявшейся при каждом движении рта.
Мюйрин поймала себя на мысли, что ей бы хотелось увидеть, как он
улыбается. Конечно, он стал бы чуть более похож на человека и чуть менее -
на крадущегося тигра, готового вот-вот схватить добычу. Казалось, у Локлейна
постоянно был недовольный вид, а темные брови сердито нахмурены все это
время, с момента ее прибытия в Дублин вчера утром. Он выглядел крайне
угрюмым для такого привлекательного мужчины. Наверное, у него есть на это
причины, размышляла она, видя, как он складывает бесконечные колонки чисел
снова и снова, расстроено теребя пальцами свои черные как смоль волосы. Она
невольно вспомнила, как то же самое из года в год проделывали и ее отец, и
ее зять Нил Бьюкенен, когда она приезжала навестить свою сестру Элис (сейчас
она уже на третьем месяце беременности) в ее новый дом в Дануне.
Ее отец никогда не был силен в математике. Мюйрин всегда помогала ему
вести учет, хотя ее усилия никто из семьи никогда не воспринимал всерьез,
поскольку это занятие считалось "не женским". По крайней мере, именно так ей
часто говорили мать и сестра, применяя это прилагательное ко всему, чем ей
когда-либо нравилось заниматься.
Мюйрин слегка улыбнулась, вспомнив о критике со стороны своих родных, и
как раз в этот момент Локлейн закончил свои подсчеты. Он отбросил в сторону
ручку и встал, чтобы размять ноющую спину. Прошествовав к камину и энергично
разворошив угли, он направился к окну, чтобы посмотреть на город, укрытый
снежным покрывалом цвета слоновой кости.
Мюйрин восхищалась его фигурой, с интересом глядя на рельефные мышцы,
просвечивающие сквозь тонкую ткань рубашки. Без сомнения, это был самый
высокий и широкоплечий мужчина, какого она когда-либо видела. Судя по тому,
как он приветствовал ее вчера утром у причала Дан Лаогер, его твердая,
тяжелая рука была такой большой, что обе ее ладошки поместились в ней, когда
они поздоровались и он помог ей сойти на берег. Она заметила некоторую его
угрюмость, но это ее нисколько не смутило. Это был человек неиспорченный и
неизбалованный, который не боялся тяжелой работы. И в то же время в его
поведении четко прослеживалось достоинство и знатное происхождение, из-за
чего его нельзя было принять за обычного работника фермы.
Итак, Локлейн был управляющим поместья. Значит, ему присуща
сообразительность и он умеет обращаться с числами, не так ли? Но если судить
по его рукам, и одежде, и загорелому лицу, свидетельствовавшему о том, что
многие годы он был занят другим делом, то, похоже, этот человек не из тех,
кто перекладывает тяжелую работу на других. Ее восхищало это качество. Ее
отец и зять были такими же. Она и сама не чуралась тяжелой работы, хотя мать