"Дэвид Фарланд. Рожденная чародейкой (Властители рун #3) " - читать интересную книгу автора

Ей пришлось разыскивать Боринсона среди тысяч раненых, лежавших в
каждом постоялом дворе и в жилых домах, в конюшнях и в герцогском приемном
зале, и просто на улицах.
Многие из них были при смерти. Из-за чар колдуньи раны гноились
неестественно быстро. Гангрена начиналась от пустяковой ссадины.
Поиски, казалось, будут тянуться вечность. Почти каждая семья взяла в
дом одного-двух раненых. Зловоние не давало Мирриме дышать. Среди стольких
других запахов она никак не могла уловить запах мужа.
- Боринсон! - снова и снова звала она, проезжая по улицам, пока не
заболело горло. В конце концов она даже начала сомневаться, что
действительно видела у городских ворот своего мужа.
Но, может быть, он спит, подумала она. И потому не отвечает.
Убитых с поля битвы сносили во двор перед герцогским дворцом. Она
забеспокоилась, нет ли среди них Боринсона. Габорн сказал, что его только
ранили. Но вдруг от ран он успел умереть? Или его по ошибке приняли за
мертвого, и она еще может найти мужа живым? Она направилась во двор и
наконец учуяла запах Боринсона.
С трепетом в душе она въехала во двор. Трупов там были тысячи. Среди
них бродили люди с факелами, разыскивая близких.
Сожженная трава казалась серым ковром. Мертвецы лежали на одеялах.
Запах Боринсона стал сильнее.
Миррима знала, что мертвого человека, даже самого близкого, не всегда
можно узнать. У павших в бою лица обычно становятся бледными, бескровными,
у погибших от удушья они синевато-черные. Глаза стекленеют, и трудно
понять, были они голубыми или карими. Лицевые мускулы порой жутко
сокращаются, а порой расслабляются, придавая лицу выражение совершенного
покоя.
Многие женщины не узнают даже собственных мужей, с которыми спали в
одной постели годами.
Потому она и не пыталась искать Боринсона, всматриваясь в лица, она
шла на его запах.
Муж ее стоял на коленях возле одного из мертвецов, под растерявшим все
листья обгорелым дубом. Лицо его было бледным как мел, искаженным болью,
глаза опущены, так что она его точно не узнала бы. От дождя с пеплом волосы
его слиплись, покрылись коркой грязи, и выглядел он как последний нищий.
Полы плаща были запятнаны кровью из раны в паху. Правой рукой он сжимал
рукоять боевого топора, опираясь на него, как на костыль.
Казалось, что он стоит так не один час и никогда не сдвинется с места.
Словно превратился в статую, в памятник страданию.
И узнать его можно было только по одежде. Одет он был, как и два дня
назад, сохранился даже желтый шелковый шарф, который она дала ему в знак
своего благоволения.
Рядом с ним стояла на коленях и горько плакала рыжеволосая девочка с
фонарем в руках. Оба смотрели на мертвеца, который был похож на Боринсона,
как родной брат.
- Боринсон? - нерешительно позвала Миррима. Слова утешения, которые
так легко выговаривались в уме, сейчас вдруг застряли в горле. Что за рана
могла причинить такое страдание, какое она видела на его лице? Она спросила
тихо:
- Что случилось?