"Филипп Хосе Фармер. Пассажир с пурпурной карточкой" - читать интересную книгу автора

Большими венками во всех тридцати подгруппах; Боже, благослови нашу
демократию!

Розово-серая форель борется с ночной стремниной,
Пробиваясь к икрометному омуту завтрашнего дня.
Рассвет - красный рев быков Гелиоса,
Пересекших черту горизонта.
Фотонная кровь умирающей ночи,
Заколотой Солнцем - убийцей...

И так далее на пятьдесят строк, перемежаемых эффектными паузами,
прерываемых восторженными криками публики, аплодисментами, свистом,
неодобрительным гулом и взвизгами.
Чиб наполовину проснулся. Он смотрит, щурясь, вниз: тьма сужается до
тонкой полоски по мере того, как сон исчезает с грохотом в подземный
туннель. Он глядит сквозь щелки едва разлепившихся век на другую
реальность - сознание.
- Пусть идут мои соглядатаи для высматривания! - стонет он, вторя
Моисею, и далее, вспоминая длинные бороды и рога (благодаря Микеланджело),
он вспоминает своего прапрадеда.
Воля, этот домкрат, раздвигает настежь его веки. Он видит экран
своего фидео, который занимает всю стену напротив и загибается на половину
потолка. Рассвет - рыцарь солнца - швыряет на землю свою серую перчатку.
Канал шестьдесят девять-Б - "_В_а_ш _л_ю_б_и_м_ы_й_" - собственный
канал Лос-Анджелеса, дарует вам рассвет. (Надувательство в натуре.
Поддельная заря, которую создают электроны, которые испускаются
аппаратами, которые создал человек.)
Просыпайся с солнцем в сердце и песней на губах! Пусть трепещет твое
сердце под волнительные строки Омара Руника! Увидь рассвет, как птиц на
дереве, как Бога, увидь его!
Вокспоппер декламирует напевно свои стихи, и в это же время
разливается напевно григовская "Анитра". Старый норвежец никогда не
помышлял о такой аудитории, но это не страшно. Молодой человек - Чибиабос
Эльгреко Виннеган проснулся с поникшим фитилем из-за того, что извергся
липкий фонтан из нефтеносных слоев его подсознания.
- Оторви свой зад от ослицы и марш на жеребца, - говорит Чиб. - Пегас
вот-вот отбывает.
Он говорит, думает напряженно живет данным моментом.
Чиб вылезает из кровати и задвигает ее в стену. Если оставить
кровать, она торчит, вывалившись измятым языком алкоголика, и это нарушает
эстетику его комнаты, разрывает ту кривую, которая является отражением
основ мироздания, это мешает ему заниматься своей работой.
Комната представляет собой внутренность огромного яйца, в остром
конце которого - яйцо поменьше, там туалет с душем. Он выходит оттуда,
подобный одному из гомеровских богоподобных ахейцев: с массивными бедрами,
могучими руками, золотисто-загорелой кожей, голубыми глазами, рыжеватыми
волосами, хотя и без бороды. Телефон звонит, имитируя басистые раскаты,
какие производит одна южно-американская древесная лягушка, как он слышал
однажды по сто двадцать второму каналу.
- О сезам, откройся!