"Филип Хосе Фармер. Дочь" - читать интересную книгу автора

откусывает кусочек от ее панциря и отправляется с ним спать. Скорчившись в
своей норе, он, а вернее, его тело, в течение целого сезона грезит в дреме о
проглоченном образце. Его ткани перестраиваются. Нетронутой остается лишь
его нервная система, сохраняя таким образом память о своей индивидуальности
и о его цели, когда он выберется из ямы.
Так и произошло. Выйдя из ямы, олквей удобно уселся на куполообразной
верхушке сестры Дубинноголовки и вставил в дыру, оставшуюся от откушенного
им импульс-стержня, свой видоизмененный яйцеклад. Я могла более или менее
следить за ходом его атаки, так как ветры частенько дули в мою сторону и до
меня доносились запахи тех химикалий, которые он вливал.
С помощью неизвестного раствора олквей превратил целлюлозу в мягкую
массу, пропитал ее каким-то едким веществом, а затем стал поливать ее
зловонной жидкостью, которая кипела и пузырилась. После того, как
прекратилось яростное бурление, он снова смочил едким веществом все
увеличивавшуюся выемку. Под конец он выдул вязкий раствор через трубку.
Олквей повторил эту процедуру много раз.
И хотя моя сестра, как мне кажется, отчаянно наращивала все больше и
больше целлюлозы, она не поспевала. Олквей безжалостно расширял дыру. И
когда она стала наконец достаточно большой, он скользнул внутрь.
Конец сестры...
Вся процедура заняла у олквея довольно много времени. Я работала не
покладая усиков, и то, что я успела сделать еще до возведения купола, дало
мне выигрыш во времени. Это был проложенный мною ложный настовый след, над
чем насмехались мои сестры, да и не только над этим. Они никак не могли
взять в толк, что я делаю, когда я возвращалась назад по своему же следу,
что заняло у меня несколько дней, и маскировала грязью свой настоящий след.
Но они бы поняли, если бы остались в живых. Потому что олквей свернул с
истинного пути к моей вершине и пошел по ложному следу.
И он, конечно, привел олквея к самому краю крутого обрыва. Не успел он,
разогнавшись, затормозить, как свалился вниз.
Ухитрившись как-то не пострадать при этом серьезно, он вскарабкался на
гору и снова подошел к неверной тропе. Вернувшись по ней назад, он все-таки
докопался до истинного следа. Фальшивая тропа была отличной уловкой, которой
научил меня мой Отец. К великому сожалению, она не сработала, так как
чудовище, поднимаясь в гору, направлялось прямо ко мне. Его антенны
раскидывали по сторонам рыхлую землю и ветки, которыми я прикрыла настовую
дорожку, оставшуюся после меня.
Но я все же не отчаивалась. Я еще раньше собрала множество крупных
камней и сцементировала их в один большой валун. Сам же валун был помещен на
вершину, где он едва удерживался на самом ее краешке. Среднюю часть валуна я
обхватила железным кольцам с желобом для перекладины из того же минерала.
Перекладина вела от валуна до середины склона. Таким образом, когда
подвижный подошел к железному гребню и стал взбираться вдоль него вверх по
склону, я убрала щупальцами камешки, которые удерживали валун на месте, не
давая ему скатиться с вершины.
Мое грозное оружие покатилось вниз по назначенному ему пути с ужасающей
скоростью. Я уверена, что оно раздавило бы олквея всмятку, не почувствуй тот
вибрацию перекладины. Олквей отпрянул в сторону. Валун пронесся мимо, едва
не задев его.
Несмотря на постигшее меня разочарование, у меня зато появилась еще