"Филип Хосе Фармер. Монолог" - читать интересную книгу автора

том, как иногда мне бывает больно.
Поздно ночью, когда не слышно твоего храпа и шума проезжающих машин, я
слышу, мама, как оно растет. Тихо-тихо. Оно шевелится, шуршит, почавкивает.
Это чавкает рак, пережевывая меня.
"Прекрасно", - говоришь ты.
Нет? Ты так не говоришь? Но это сквозит в каждом твоем действии. Ты
наблюдаешь, как растет опухоль, и не вызываешь врача, и будет уже слишком
поздно, когда тебе придется сделать это, когда ты уже не сможешь
откладывать, обманывать свой слух и зрение, кричащие о том, что во мне
происходит. Слишком поздно.
Но ты будешь рада, мама, правда ведь? Рада, потому что большой,
грязный, бородатый, воняющий табаком и пивом, тот, кто не должен был
меняться, но изменился, - умер. О да, сейчас-то я не грязный, и от меня не
несет сигаретами или пивом. Уже не несет. Я не могу курить, если ты не
зажжешь сигарету для меня, а ты не сделаешь этого. И я не могу выпить пива,
если ты не поднесешь его мне, а ты и это не сделаешь. Я терпел изнуряющие
боли без слова жалобы. Хотя иногда, глядя мне в глаза, ты должна была
понять. Но ты не слишком часто заглядывала мне в глаза, да? Ведь это налитые
кровью глаза мужчины, а не ясные голубые глаза ребенка.
Но теперь я больше не грязный и не бородатый, да? Ты купаешь меня
каждый день. И еще ни разу не забыла сделать это. И бреешь ты меня тоже
каждый день, пробегаешь пальцами по лицу и улыбаешься. Ты ведь помнишь,
когда моя кожа была еще мягче, правда?
Хотя ты недолго улыбаешься. Закрываешь глаза и представляешь, что я еще
маленький, а когда возвращаешься в реальность, то ненавидишь меня.
Я слышу, как хлопнула дверь внизу, мама. А теперь я слышу скрип
ступенек. Ты поднимешься и спросишь, как я себя чувствую. Зная, что я не
могу разговаривать, а могу только лепетать как новорожденный. Слова, такие
ясные в мыслях, получаются перепутанными, искрошенными - целая салатница
неразборчивого лепета. Отвратительного детского лепета, потому что ребенок
лепечет, учась говорить, и рано или поздно он заговорит. А я лепечу, потому
что забыл, как говорить, и никогда уже не вспомню.
А сейчас я слышу, как скрипит пол под твоими ногами. Я слышу, как ты
мурлыкаешь колыбельную, которую обычно напевала мне, когда я был маленьким.
Мне кажется я слышу эту мелодию. Дверь закрыта, а ты поешь так тихо.
Наверное, я слышал эту песенку так часто, что чувствую ее даже когда не
слышу.
А теперь, ох, мама, оно пошевелилось во мне! Оно уже уничтожило почти
все мое тело и перемещается в пустое место, мама!
А сейчас, сейчас, наверное, это конец. Господи, я говорил, что хочу
умереть. Я говорил об этом столько лет. С тех пор, как пошел в школу. Я
повторял это. Раз мама не любит меня, я умру. И хотел умереть. И вот я
умираю, и мне страшно.
Я напуган до смерти! Неплохо звучит. Становится все темнее и темнее. И
я ускользаю куда-то, как эта штука во мне скользит из одного места в другое.
Груз смерти перемещается по трюму, когда корабль переворачивается...о чем
это я? Я ускользаю все ниже и ниже. Неужели это она? Смерть? Вниз, вниз!
Становлюсь меньше, меньше?
По крайней мере... я ошибался. Я говорил, что боли нет. Но вот она
появляется. Она пожирает. Рвет когтями. Становится больше. Или ближе. Нет,