"Клод Фаррер. Во власти опиума [H]" - читать интересную книгу автора

уничтожили всякую возможность выхода из этого места.

***

Солнце зашло за горы. На западе потускнел багровый туман. Ночь все
заволокла тьмою; и кратер смерти погрузился в черноту.
Челнок Хонг Копа слегка покачивался. Хонг Коп не спал. Он продолжал
лежать на циновке, положив голову на подушку и поместив около себя трубку.
Сначала он не страдал. Правда он захватил с собой мало опия, но
благотворное снадобье тем не менее умиротворило его нервы и кровь. Он мог
холодно и свысока смотреть в лицо смерти. Но, когда настал час вечернего
куренья, неведомое доселе беспокойство в первый раз закралось в его грудь.
Он не курил. Его душе не доставало опия.
Неопределенная тоска, заглушенные страдания! Жажда томит его. Слюна
во рту пересохла. Внезапная усталость скорчила его члены. И сон не хотел
снизойти к нему.
И так текли часы.
Муки Хонг Копа усиливались. Кожа у него ныла, как в лихорадке.
Невыносимая усталость ломила его тело, и его ясная голова начала мутиться.
Пульсация крови стала не правильной. Кровь отлила от головы. Все его
внутренние соки иссохли. Многие его органы не функционировали. Смерть
приближалась.
Ясная голова замутилась. Сначала от нее отлетела мудрая философия,
потом азиатское хладнокровие и благородное горделивое мужество. Прошло
немного часов, и Хонг Коп мало отличался от простого крестьянина, который
топчется в грязи своего рисового поля.
Наконец, в лишенной опия голове начал мутиться рассудок. Уже
шестнадцать часов, как Хонг Коп не курил. И злые духи ночи постепенно
становились смелее, спускались с гор и с злым смехом приближались к
обезоруженному курильщику.
Они приближались нетвердыми шагами. На опустелых откосах гор уже не
было видно обезьян. В туманном вязком воздухе не было больше птиц. Не было
рыб в мертвых водах. Не было ничего живого, что могло бы спугнуть ужасных
духов. Ничего, кроме понурого человека, который валялся в своей плавающей
могиле.
И вот они пришли. Жуток был их смех погребальный, и жутки красные
зубы их ртов. И привыкшие рыться в могилах их кости старались разодрать
мрак. Устрашающе смотрят на обреченного их белые глаза, глаза без головы.
И в похоронном хороводе переплетаются и расплетаются они вокруг челнока, и
скрежещут их чешуйчатые крылья.
Обезумевший Хонг Коп чувствует непостижимое прикосновение к своему
телу.
И вот отвратительный хоровод их, утратив всякий страх, тесно окружает
его. Теплое дыхание гнили проносится перед его лицом. Липкие перепонки их
крыльев хлещут его по лицу и покрывают своими складками. В непристойной и
ужасающей драке толпятся они кругом, делаясь с каждой секундой все более
дерзкими. Совы перекликаются с одного края кратера к другому, и на их
крики отзываются все новые духи и спешат на добычу.
Но неожиданно на вершине горы на востоке промелькнула белизна. И как
стая испуганных воронов рассеялись обессиленные призраки.