"Раян Фарукшин. Цикл произведений "Родина" " - читать интересную книгу автора

Новгорода. Через день, я, в составе четырех батальонов части No3671, был уже
в столице Чеченской Республики - в городе Грозный.
"15 военный городок" - так называлось место нашей дислокации. Вперед,
до центра города, и назад, до станции Ханкала, отсюда - рукой подать, 30
минут езды. Внутри каких-то полуразрушенных бетонных боксов стояли палатки,
где нас и разместили. В этих огромных каменных лабиринтах нас было человек
пятьсот. Условия, тем не менее, были хорошие, вплоть до волейбольной
площадки и бани. Кормили отменно, как шутили офицеры - "на убой". Тушенки,
сгущенки и масла ели вдоволь, грех жаловаться. После нервотрепки с прибытием
и ожиданием войны "как по телевизору" такие условия расслабляли, и мы
снимали напряжение игрой в волейбол.
Прошло несколько дней, я с тревогой ждал первого выезда "на боевые".
Дождался. Утром *** июля выехали на первую спец. операцию. Десять единиц
боевой техники и две роты бойцов "поехали бороться с экстремизмом".
Сидя на броне БТР в полном боекомплекте, чувствуешь себя терминатором
из американских фильмов. Автомат на изготове, 4 магазина к нему, 12 гранат,
штык-нож на поясе, каска-"сфера" весом 4 кг - вот и все что нужно, чтобы
стать бэтмэном и супергероем одновременно. Голова качается. Не справляясь с
весом каски, она ходит из стороны в сторону. "Такую в следующий раз больше
не одену" - клянешься себе и сам же нарушаешь клятву, натягивая каску во все
последующие дни. Жизнь, как ни крути, дороже сиюминутного комфорта. На шее
бирка. Смертник, по которому опознают трупы. Именно она, малюсенькая
алюминиевая бирка, и возвращает к действительности.
Первое впечатление двойственно: не понимаешь где ты и зачем.
Покачиваясь в ритм рева двигателя, до боли в пальцах впиваясь в автомат,
трепеща перед черной пустотой неизвестности, большими непонимающими зрачками
впиваешься в "пейзаж", ищешь, сам не зная чего. Ищешь большое и страшное. А
находишь...
Среди зияющих глазниц разрушенных многоэтажек, остатков битой
бронетехники и сожженных автомобилей... ходили люди, работали не известно
как уцелевшие коммерческие ларьки, ездили легковушки, бегали дети. Особое,
неизгладимое впечатление на меня произвели молодая мамаша, медленно гуляющая
с коляской и группа детей, радостно пожирающая добытое, откуда-то из
параллельной вселенной, мороженое. В нескольких кварталах от них стреляют,
страдают, умирают, а им - хоть бы хны. У них отдельный, собственный мир,
который кончается вот тут, за поворотом. И снова - развалины, разруха,
грязь. Неожиданный контраст - черное и белое, мир и война одновременно.
Когда впервые видишь такие, казалось бы, несовместимые противоположности, то
здорово получаешь по мозгам, расшатывая итак не крепкую крышу сознания.
Сидишь на броне, смотришь на городские развалины, смотришь на почему-то
не синее небо и стараешься не думать, а просто существовать, находиться вне
пространства и вне измерений. Вне мирского бытия. Вне обычной, будничной
суеты. Вне жизни. Самое интересное - мне не было страшно. Я не боялся ни
"духов", ни смерти, ни плена, ни ранений. Помешательство какое-то,
стопроцентное отсутствие чувства страха. Страх приходил всегда, но приходил
позже, после событий. Когда в спокойной обстановке анализируешь прожитое,
делаешь выводы и зло улыбаешься судьбе, вот тогда и становится страшно. А
так, нет. Смерть. Смерти боится любой здравомыслящий человек, но думать о
ней постоянно - нельзя. Чем глубже погружаешься в думы о смерти, тем ближе к
ней становишься. И, в процессе, можешь и не заметить момента ее триумфа,