"Константин Федин. Анна Тимофевна (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Уморилась, - сказала Анна Тимофевна, и вдруг крепко охватила руками
свою грудь, точно наглухо запахнувшись от ветра.
Перед ней стоял чуть сутулый, полысевший, с обвисшим животом студент
путейский, Антон Иваныч Энгель.
Видно вырвалось из затверделых ее губ это имя. Он посмотрел на нее в
упор, потом перевел неясные глаза на улицу, точно прикидывая про себя, в
каком он городе, потом надтреснуто и гулко протянул:
- Н...не вспоминаю...
Тогда она бросила ему скороговоркой:
- Антон Иваныч Энгель, сын Энгеля... чулочной мастерской...
И, передохнув, еще:
- А я - Нюрка. Помните, Нюрка, Нюра, - когда еще вы студентом?..
Тогда у него лысина вдруг поползла с темени на затылок, и глаза зас-
лезились, и толстые губы зачмокали смачно, и он потянулся к ней обеими
руками.
И она не дала, а отдала ему свои руки, сняв с груди, и он мял их не-
больно, потряхивая, пожимал и, точно животом, поговаривал одно слово:
- Да, да, да... Да, да, да... Да, да, да...
И тут же то выдавливал из живота и выдувал вместе со словом да, то
всасывал в себя короткие хорошие смешки:
- Дак-ха-ка-ах, дак-ха-ках!..
А она, как запыхавшаяся девочка, только дышала шумно, сжимая дрожав-
шие губы и не сводя с него своих стоячих желтых глаз.
Потом он обернулся и сказал:
- А это - мой сын... Володька... Пряники себе покупаем...
Володька, с длинной, вылезавшей из воротника голой шеей, потной ла-
донью мазнул по руке Анну Тимофевну и скучно заерзал глазами по полкам с
леденцами.
И из всего, что говорил Антон Иваныч и что говорила ему Анна Тимофев-
на, ничего не сохранилось в ее памяти.
Одно запомнила: когда прощались, взглянула она на обручальное кольцо
Антона Иваныча.
Было оно тоненько, поцарапано, тускло и носил его Антон Иваныч на ле-
вой руке, на безыменном пальце.
Глава двенадцатая.

Плавным молочным кругом дыма обойдены зеленые зонты ламп, и свет от
ламп волочится следом за дымом бессильный и тупой. Пожелтелые костяные
шары, как слепые, неслышно и осторожно катятся по суконному полю.
- Левка, помели!
Левка-маркер подхватывает кий - упругий и звонкий, точно из стали -
вынимает из лузы мелок - привычно, как табак из кисета - потом не спеша,
с достоинством натирает кий мелом.
- Я вас, Антон Иваныч, сразу понял. Такому, думаю, в рот палец - не
тае... Разве Пашка Косой может с вами, а то нет...
- Пашка Косой отыгрывается. Я ему десять фору всегда дам.
- Ну, и кладет тоже, Антон Иваныч: вчерась о трех бортах рассчитал,
словно по чертежу, так и всадил!
Антон Иваныч вырывает у маркера кий и вопит:
- Ставь, как хочешь! Закладывай трешку, ну?!