"А.Г.Федоров. Оракул Петербургский (Кника 2, Мистика и реальность) " - читать интересную книгу автора

тем более.
Сабрина вернулась в дом: тревожность не проходила, оставалось
тягостное ощущение причастности к какой-то чертовщине. Разволновавшаяся
женщина не могла найти себе места и, может потому, вспомнила о тетрадях и
для упокоения занялась их просмотром. Незаметно, а, скорее, от дисциплины
ума, она выбрала тетрадь под номером один и углубилась в чтение. Как
профессионал-филолог, она быстро раскусила основное - поняла о ком
пишется. Но ее интриговали детали: в них было много непрофессиональной
отсебятины и слишком смелых обобщений, переключений с малого на главное и
наоборот. Чувствовалось, что пишет не филолог, не литературовед, а биолог,
врач, психоаналитик, настроенный весьма иронически и не желавший уважать
авторитеты. В записках узнавалась рука анархиста. Но кто может судить
неподсудного - поэта, свободного человека, пишущего для себя, только "в
стол"?
Общение со словами и мыслями любимого человека несколько успокоили
Сабрину. Здесь он представал живым и здоровым, да еще ерничающим. В
сороковой раз она принялась представлять себе его возвращений из плаванья.
"К тому времени, скорее всего, осуществятся роды", - думалось ей.
Машинально перелистав еще раз прочитанные страницы, она наткнулась между
обложковыми листами на стихотворение, озаглавленное "Сабрине":

Сабрина, милая, не плачь,
Всему находят объясненье:
Я вычерпал лимит удач -
Грядет святое причащенье.
Ты мой волшебный визави,
Предел мечты, восторг любви!
Не забывай же бурный праздник,
Который подарил Амур-проказник
Так неожиданно и просто,
Как блин весеннего компоста,
Которым добрый садовод
Свой награждает огород.
Но наше счастье отобрал
- без лишних слов, его украл -
Бес - инквизитор, провокатор,
Палач, небесный узурпатор!
Но я молю - не утеряй мечту,
Теперь главнейшую, - одну!:
Остатка жизни робкий план,
Любви старинный талисман,
Продленью рода мартиролог,
Единства тел живой залог,
Судьбы печать и эпилог -
Дитя восторга и любви.
Владимиром ты сына назови!
Сабрина, мудрая, еще прошу:
Гони мой пошлый эгоизм,
И куртуазый мистицизм,
И заурядный казуизм,