"Георгий Федоров "Басманная больница" (повесть ) [H]" - читать интересную книгу автора

Альберт Швейцер называл сообщество больных "братством боли". Что же,
наверное, в его больнице,
затерянной в джунглях Габона, при таком враче, как он, и аборигенном
контингенте больных, состоявших из естественных и непосредственных
обитателей этих джунглей, так оно и было. А вот в нашей больнице, куда
нередко попадали люди с изломанными судьбами, с самыми различными, иногда
противоположными взглядами, все обстояло значительно сложнее и ни о каком
всеобщем "братстве" говорить не приходилось.

Впрочем, в первые дни пребывания в больнице я особо и не искал никаких
контактов, всеми помыслами был там, где среди пышной природы Подунавья, в
черных прямоугольниках раскопов, медленно возникали под лопатами, ножами,
кисточками, скальпелями, каждый раз неожиданно и прекрасно, то древнее
оружие, то украшения, орудия труда, остатки различных сооружений, веками
погребенные, но не уничтоженные.

Однако больница сама властно и грубо вторгалась не только в мой новый
быт, но и в мои мысли. Хочешь не хочешь-надо было обживать мое новое
обиталище, обретать в нем свой статус...

По правую сторону в коридор выходили двери из палат и бельевой, где
хранились простыни, одеяла, подушки, клеенки, судна, утки, халаты, пижамы
и прочий жалкий скарб корпуса, а также дверь из туалета.
Место кастелянши было вакантным, и ее обязанности, как теперь говорят,
на общественных началах исполняла операционная сестра Мария Николаевна.

Посередине коридора стоял столик со стулом, над ним висел шкафчик с
лекарствами. Это был пост дежурной сестры. Санитарок, или нянечек, в
мужском отделении было две-могучая и грубоватая тетя Клава и
Авдотья-квадратная, неопределенного возраста женщина с сильно приплюснутым
посредине носом и очень красным лицом, по прозвищу Кнопка Санитарок был
явный недобор. Да и кому же хотелось идти на эту работу, да еще за 300
гогдашних рублей в ме

сяц. Впрочем, недобор был и среди медсестер-ведь получали они всего в
два раза больше санитарок, а ответственность была огромной, да еще
приходилось выполнять множество дополнительных обязанностей.

Врачей помимо Дунаевского было двое: Демьян Прокофьевич, жгучий брюнет
с тяжелым взглядом и еще более тяжелой нижней челюстью, по слухам, хороший
специалист (да плохого Дунаевский и не стал бы держать), но человек очень
жесткий, и молоденькая белокурая приветливая Раиса Петровна, которая сразу
же вызывала симпатию, и я был очень рад, что попал именно к ней. Однако,
когда за день до операции она во время утреннего обхода попросила меня
зайти в процедурную, я почувствовал себя не очень хорошо, заподозрив
неладное. Я не ошибся. Когда пришел, Раиса Петровна сказала, что придется
сделать повторную цистоскопию, и тут же вколола в вену специальную синюю
жидкость. Суть этого варварского, дикого по болезненности анализа
заключается в том, что в мочевой пузырь вводят через канал стержень с