"Павел Ильич Федоров. Глубокий рейд (Генерал Доватор #1) (про войну)" - читать интересную книгу автора "Может, у нас теперь тоже дождь идет..." И вспомнилось Захару, как
однажды бежала с поля его бригада под проливным дождем. Девчата, шлепая друг друга ладонями по мокрым, прилипшим к телу кофтенкам, неслись по станице наперегонки. Анютка бежала немного впереди Захара, быстро семеня сильными, забрызганными грязью ногами. Поворачивая голову, она улыбалась Захару сверкающими в черных ресницах глазами... Павлюк сел на диван, сладко зевнул, сказал: - Дождь идет... Говорят, к нам новый командир приезжает... Торба молча встал и подошел к столу. - По званию - полковник, лейтенант Гордиенков рассказывал. Очень, говорит, свойский командир. Пятнадцать лет служит в армии. Захар молча снял автомат, положил на диван. Сел за стол, вынул из кармана сложенную вдвое ученическую тетрадь, вырвал один листок и, нацелившись карандашом, призадумался. - Письмо собрался писать? Жене или матке? - спросил Павлюк. - Иди ты, милый, знаешь, куда? - огрызнулся Торба. - Ты мне не мешай, а то прогоню!.. "Дорогая Анна Митриевна, - писал Захар Торба, - получил я ваше письмецо, которое вы так хитро положили в перчатки, и поимел таку думку, що взять нужно самый огромадный дрючок, а сучья не обрубать, и бить меня так, щоб люди дивились. Был я вроде шелудивого бычка, который всю жизнь не может слинять, а все ходит с клочьями шерсти. Один раз слинял, когда служил в Красной Армии. А як приехал до дому, снова трошки оброс. Зараз я, Анюта, слинял так чисто, як тот жеребенок по весне. Был я как кривое полено, которое не уложишь ни в один рядок, а вот на войне выпрямляюсь. И письмо, и сумно мне стало и горько за то, який я был дурень..." - Захар сильно нажал на карандаш и сломал его. В сенцах заскрипели половицы. Кто-то, позвякивая шпорами, шел в штаб. Торба поднял голову. Перед ним стоял незнакомый командир в бурке с широчайшими плечами. - Сюда нельзя, - проговорил Захар вставая. - Почему нельзя? - спросил вошедший. - Приказано в штаб посторонних не пускать, - ответил Торба. Командир насмешливо взглянул на Захара и подошел к дивану, у которого стоял с карабином в руках Павлюк. - Товарищ командир, зараз я на посту и шутковаты не люблю... Не обращая внимания на слова Торбы, командир взял лежавшую на столе бумажку, прочитал ее, покачал головой, усмехнулся, спрятал бумажку под бурку, - должно быть, положил в карман. Это вывело Торбу из себя, и он решил поступить по всем уставным правилам. Но тут произошло нечто такое, что заставило Захара понять свою непоправимую ошибку: командир в бурке взял лежавший на диване автомат. - Павлюк! - хрипло прошептал Торба. Но тот нерешительно переложил карабин из одной руки в другую и, моргая, растерянно посматривал то на командира, то на Торбу. - Положите автомат, товарищ командир, - проговорил Захар и решительно шагнул вперед. Казалось, еще секунда - и он бросится на командира. Командир вызывающе прищурил глаза и властно крикнул: - Но-но! - и отвел затвор автомата. |
|
|