"Павел Ильич Федоров. Агафон с Большой Волги " - читать интересную книгу автора

- Ну, ну, поглядим, что ты за птица! - крикнул нагловатый шофер
Афанасий Косматов.
Агафон понимал, что от того, как он сейчас проедет, зависит его
будущий авторитет перед водителями. Спокойно проехав вдоль улицы, он лихо,
не хуже любого заправского шофера, развернулся и так же мастерски подкатил
обратно.
- А ты, оказывается, можешь! - похвалил присутствующий на собрании
Михаил Лукьянович Соколов и поддержал Агафона во всех его благих
начинаниях.
- Теперь чертяка этот не даст нам тянуть резину, - заметил кто-то из
водителей.
- Слышь, друг! - весело крикнул шофер центральной усадьбы Володя
Лигостаев. - Брось ты к шутам свою контору и айда к нам в гараж. Человеком
будешь, а там ты заживо духами пропахнешь вместе с Марьей Петровной...
- Ничего, я и запаха бензинчика тоже не боюсь, - под хохот водителей
ответил Агафон, чувствуя, что контакты с таким боевитым, как механизаторы,
народом у него начинают налаживаться. Он знал, что настоящие водители не
любят пустой, дешевенькой агитации. Им нужно сразу показать, что умеешь,
как знаешь, на что способен, и они тогда примут тебя в свою спаянную
семью. Он здесь же, на улице, условно заполнил все графы путевки, поставил
свою размашистую подпись и сказал:
- Только так, ребята! Иначе шею накостыляю.
- А он может, - посматривая на его широкие плечи и высоченную фигуру,
согласились водители и разошлись, кто к своим машинам, а кто в чайную.
Шли дни. Жизнь хороша тем, что она идет без устали и меняется.
Совхозные дела, общие, единые у всего коллектива заботы - скорее начать и
быстрее закончить сев - увлекали Агафона все больше и больше. Его
интересовало здесь все. В свободное от работы время на Хоцелиуса сыпался
град вопросов. Умный и опытный Ян Альфредович постепенно и обстоятельно
внушал Агафону, что совхоз, успешно развивающий лишь племенное
козоводство, по существу, хозяйство однобокое, потому и убыточное. Убытки
за пять последних лет выросли до миллиона рублей.
Совхоз располагал обширными сенокосными угодьями и кроме пятнадцати
тысяч коз имел еще отделения крупного рогатого скота, молочную,
свиноводческую и птицеводческую фермы. По существу, это были карликовые
отделения, приносившие убыток. Все отделения, вместе взятые, в просторечии
именуемые фермами, засевали 2500 гектаров, в том числе была и кукуруза,
занимавшая только 350 гектаров.
Для Агафона это было не только откровением, но и полезной школой.
Все, что он видел и слышал на новом месте, будоражило его и не давало
покоя. Расспрашивая Яна Альфредовича, он постепенно добрался до самого
главного. Ему хотелось прямо спросить своего учителя, как он, старейший
коммунист, умный и опытный работник учета, так спокойно рассказывает, а не
бьет в набат, не кричит "караул", как любил говорить Карп Хрустальный.
Агафон спросил об этом в мягкой и вежливой форме.
- Я тебя понимаю! - рассмеялся Ян Альфредович. - Ты хочешь сказать,
что старый хрыч Хоцелиус умеет только болтать языком да копаться в своем
садике, а как государственный контролер ни черта не делает!
- Вовсе я так не думаю. Что вы! - смутился Агафон.
- Это, Гоша, к слову пришлось. Я не люблю красные словечки. Может