"Павел Ильич Федоров. Агафон с Большой Волги " - читать интересную книгу автора

Агафоновича по совместной охоте и рыбалке.
- Не смейся, батя. Мне даже тот писатель Петр Иванович советовал в
литературный институт поступить, - признался Агафон.
- Это за какие же такие таланты?
- Читал мои рассказы и стихи.
- И где же были напечатаны эти шедевры?
- Стих - в стенной газете. А фельетон... - Агафон протянул отцу
газету.
- Недурно! - прочитав фельетон, проговорил Андриян Агафонович. В
голосе отца слышались гордость и одобрение умной, не лишенной юмора
заметки. - Ну, а как же автодорожный институт?
- Времена, батя, меняются. Хочу в полиграфический...
- Тогда дай мне прочитать всю твою писанину. - Отец знал, что
переспорить сына можно только на фактах.
Ознакомившись с литературными опытами Агафона, Андриян Агафонович
одобрил их и на другой день позвонил Карпу Хрустальному. Так Гошку приняли
литературным сотрудником в районную газету.
За ту первую и настоящую в своей жизни работу Агафон ухватился с
присущим ему азартом и темпераментом. За пять месяцев он увидел столько,
сколько другой не увидит за пять лет. Такова уж газетная работа. Агафон
весь свой район излазил вдоль и поперек. Мало того, часто пересекал
границы соседних районов и выхватывал из жизни, как ему казалось, самый
острый и злободневный материал. После каждой поездки он выкладывал на стол
хитрого, оборотистого редактора пачку едких, как ему казалось, и
убийственных для плохих хозяйственников заметок и фельетонов. Кого бы ни
критиковал Агафон, получалось, слишком ругательно и многословно - словом,
пока неумело и сыро. Правда, иногда ему удавалось написать деловую,
броскую статью с хорошими мыслями и меткими наблюдениями, но тут на пути
стоял редактор газеты Карп Хрустальный. Из статьи на десять страниц он
выкраивал заметочку на четыре абзаца. Ловко орудуя редакторскими
ножницами, он говорил растерянному корреспонденту:
- Ты самый трудяга, сотрудник, любовь моя! Но твои статьи и
фельетончики похожи на не допеченную в золе картошку... Их надо
раскусывать железными зубками, да осторожненько, чтобы не сломать... А у
меня еще, парнишечка, все зубки пока свои костяные, и я вовсе не хочу их
терять, да и не желаю в саже пачкаться... А у тебя, крошка моя, сплошная
копоть!
- Все, что я здесь написал, Карп Петрович, истинная правда! -
возмущался Агафон.
- Это не тот фаянс, дитятко мое! Если все, что ты пишешь, я буду
печатать, то меня вызовут туда и скажут, шо дядя редактор шутит... мне
вырвут зубки, а из твоих капилляров выпустят всю дурную кровь... У тебя,
парень, слишком много этой нездоровой крови.
- А вы беззубый, как и ваша газета. Почитайте, как с этими
замазушниками и показушниками расправляются "Известия" и "Комсомольская
правда".
- Москва не Калязин, мой птенчик, а Калязин не Москва! - пустословил
Хрустальный. - В Москве снял телефонную трубочку да и согласовал. Можно
утрясти любую щекотливую темку. А мы же, дружочек, только районный
масштаб! Мы не можем кувыркаться через свою голову. Тебе еще просто не