"Павел Ильич Федоров. Агафон с Большой Волги " - читать интересную книгу автора

мне, а я тебе. Невыносимо это, как-то даже странно, Глаша, словно сердца
наши высохли и сжались в маленькие комочки. Природу нельзя
законсервировать. Это противоестественно. Жизнь всегда ищет и требует
обновления, - торжественно и немного напыщенно заключил Мартьян.
- Что-то ты очень замысловато слова жуешь, - с откровенной насмешкой
сказала она. - Нельзя ли попроще...
Глафира отлично понимала, куда он клонит, но не хотела признаться в
этом. Такой разговор возникал между ними не раз, только несколько в иной
форме. Выпивши, Мартьян бывал резковат и более откровенен. Сейчас он
старался быть сдержанным.
- Проще? Можно и проще. Семья, вот в чем вопрос. Надо ведь не только
комбайны водить, но и детей родить. Например, Варвара об этом и слышать не
хочет. Ей красивую фигуру жалко. Мало ли таких! Я знаю, ты не такая. С
тобой случилась беда. Я все понимаю. Со мной тоже жизнь поступила не очень
ласково, но я борюсь и буду крепко сражаться, чтобы хоть людям легче
жилось.
- Да, ты настоящий борец, Мартьян. Чего-то ищешь, чего-то хочешь,
ждешь... За это и уважаю тебя. Но ты знаешь хорошо, что я не борец, ни с
кем я не боролась, кроме своего горя.
- Ты выдержала. Пора и о другом подумать.
- Я думаю. Ой, сколько еще думаю!
- Вот и хорошо. Пора снимать траур. В вечном трауре ходят только одни
монашки, а ты женщина русская, сильная.
- Может быть, - загадочно проговорила Глафира. - Ты всерьез решил
уезжать?
- Могу и не уехать... - Мартьян с волнением ждал ее ответа и
дождался.
- Нет, тебе надо уехать, - твердо сказала она и, повернувшись,
быстрыми шагами пошла назад.


ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

В воскресный день Агафон завтракал вместе с Мартьяном. Накануне
Варвара пришла откуда-то поздно ночью и долго нежилась утром в мягкой
постели. В другие дни Мартьян с Федей вставали рано, брали с собой еду и
торопились в мастерские. У Агафона же совпадало так, что ему приходилось
садиться за стол с Варварой. Агафья Нестеровна готовила для них сытную и
вкусную еду, получая с жильца львиную долю его зарплаты. Сама она садилась
с ними редко и больше всего торчала около топившейся русской печи, орудуя
огромным ухватом и большими, пузатыми чугунами. Скотину и прожорливого
хряка надо было кормить.
- Зачем, Варвара Корнеевна, вы заставляете мамашу столько работать? -
как-то спросил Агафон. - Она уже в годах...
- А кто ее заставляет? Я, что ли? - удивилась Варя. - Она всю свою
жизнь так...
- А зачем столько животины иметь? Ведь на нее столько нужно,
извините, чертоломить!
- Мы привыкли... - уткнувшись в тарелку, сказала Варвара.
- Да она одна все делает, - возразил Агафон.