"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

деньги, драгоценности отбирали. Скот угоняли. Потом одну за другой
поджигали хаты.
В ближайших к нам районных центрах - Холмах и Корюковке - появились
бургомистры. Начали "работать" полевые и хозяйственные комендатуры.
Прибыли и расположились в домах с глубокими и обширными подвалами
гестаповцы. В курортном городе Сосница, там, где сливается Десна и Убедь,
расположился со своим штабом начальник полиции левобережья Украины пан
Добровольский. Во всех населенных пунктах срочно создавались полицейские
команды и "выбирались" старосты.
Большинство старост, поставленных немцами, были злейшими врагами
народа. Партизаны вели с ними борьбу, разоблачали перед населением, а
наиболее подлых и жестоких безжалостно уничтожали, но случалось, что
немцы, не найдя в селе явного предателя, вынуждены были выдвигать в
старосты человека, недостаточно ими изученного, лишь бы не коммуниста и не
очень активного сторонника советской власти. Поэтому раньше, чем
предпринимать что-либо против старосты того или иного села, мы сперва
узнавали у населения, что за человек. И если он оказывался хотя бы
колеблющимся, подсылали к нему своих людей, старались склонить старосту на
свою сторону.
Не всегда удавалось убедить колеблющегося активно действовать в нашу
пользу. Но многие из них, под страхом народной мести, умеряли свой
административный пыл, становились "добрее" и "справедливее".
Кроме того, мы старались с помощью разных хитростей поставить на
должность старосты своего человека. Из первой книги читатель знает, что
одним из таких ставленников большевистского подполья был Егор Бодько. Он
был оставлен в Лисовых Сорочинцах заранее, прямо нацелен на эту должность
райкомом партии. И теперь мы продолжали подбор новых людей для такой
работы.
Как-то ночью, возвращаясь с обхода в штабную землянку, я услышал
громкий смех Николая Никитича. Смеялся он всегда очень весело и
заразительно. Открываю дверь, смотрю, он сидит у лампы с двумя стариками.
Взглянув на меня, Попудренко опять раскатился восторженным хохотом:
- Нет, ты послушай, Алексей Федорович. Вот депутация, так депутация!
Но старики, видимо, не разделяли его веселости. Один из них смотрел
прямо-таки мрачно. Другой, увидев меня, поднялся и с обидой в голосе
сказал:
- Колы мы дурны, так разъясните. Мы до вас за допомогою, за советом
пришлы.
Попудренко сразу стал серьезным.
- Повтори, папаша, - сказал он. - Расскажи нашему командиру. Ты не
обижайся. Дело, действительно, важное, и мы его уж как-нибудь решим. То не
над вами я смеюсь... Просто нравится мне то, что вы рассказываете.
Старики переглянулись, и когда я сел против них за стол, угостил
махорочкой, они начали рассказ:
- Мы с хутора Гута...
- Вы бы, товарищ командир, дали распоряжение, чтобы к вам полегче
доступ был. Два часа нас на заставе держали. А дело спешное.
- Мы с хутора Гута, - повторил первый. - Был, приходил от вас, от
партии, чи от партизан, агитатор. Той агитатор сводку читал, спасибо
рассказал нам, яки дела на фронтах, як треба нимцив бить и обманывать.