"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

Высокий такой, чернявый. Призвище его мы не знаем. Но говорит хорошо,
за душу берет...
Как, значит, нимцев обманывать, щоб воны нас не дуже притесняли. Той
агитатор нам сказал, что скоро придут к нам в хутор нимци старосту
выделять. Вроде выборы будут делать. Так нам ваш агитатор сказал, чтобы мы
зараньше чоловика средь нашего народа подыскали. Старосту, значит. Чтобы
он, той наш чоловик, перед нимцами будто для них, а перед нами свой был.
Так, Степан, а? - обратился рассказчик к своему спутнику и метнул взгляд
на Попудренко: мол, чего тут смешного.
- Так, - ответил Степан. - Точно так. И еще вин сказал, чтобы той наш
хлопец сам к коменданту пошел, вкрутил бы ему, будто вин куркуль,
сочувствует нимецькому порядку. Так, Иван?
- Все так!
- Собрались мы человек семь. Стали друг друга уговаривать: пойди ты,
Степан, пойди ты, Иван, ну тогда ты пойди в старосты, Сергей Васильевич!
Все отказываются, - старик затянулся махорочным дымом и многозначительно
помолчал.
- Да, - осторожно заметил я, - это дело сложное. Трудное дело. Надо
так сыграть, чтобы немцы поверили. Иначе живо петля! Опасное дело! Очень
смелый, самоотверженный нужен человек!
- Який вы кажете?
- Самоотверженный, говорю, нужен человек. Такой, чтобы и на смерть
пошел за народ.
И я вкратце рассказал старикам о Бодько. О жизни, работе и
героической гибели заместителя старосты из Лисовых Сорочинц.
Рассказ мой стариков увлек и растрогал. Помолчали они, а потом Степан
сказал:
- Так-то вы правильно кажете. Смерть теперь не с косой, а с автоматом
нимецьким ходит. Пропасть легко. Трудно с умом погибнуть. Тот товарищ
Бодько, который в заступники старосты пошел, вин причину имел. Проверили -
точно, из партии исключен, можно такого чоловика к нимецьким дилам
подпустить. Значит, смелость его с умом была. А у нас другое дело, товарищ
командир...
- Вы, бачу, - перебил товарищ Степана, - думаете, что у нас боягузы
все? Ни, це не факт. Нимци ж не таки дурни, чтоб любого на должность
поставить. Они посмотрят, пощупают. Так и мы вроде как с нимецькой позиции
своих людей пересмотрели. Сколько у нас в хуторе мужчин осталось? Ну,
Еремея, того считать не приходится, умом тронулся чоловик. Василия Кожуха
тоже из списков исключили. Тому главное в жизни - самогон. Без них, без
умалишенных этих, сорок два чоловика...
- И народ ничего. Хороший, советского строя народ. Имеются покрепче,
имеются послабже. Так мы бы поддержали. Не то беда, товарищ командир...
Тут Попудренко опять улыбнулся. Старики смолкли. Я взглянул на него,
покачал головой. Он вышел из землянки.
- И що вин смиется? - сказал один из стариков. - Вот, я бачу, вы
серьезно относитесь.
- Слухайте дале... Стало быть, собрались мы, несколько человек,
вместе с бывшим председателем нашей артели. Стали народ разбирать. Кто из
себя что представляет. Вроде, как по памяти каждому анкету заполняем:
годится вин к нимцям в холуи, поверят воны в его солидарность, чи