"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

ничего обо мне не помнит. "А ты не комсомолец?" Отвечаю: "Боже меня
сохрани". "Заходи ко мне, Володя, в гости, ты, кажется, хороший мальчик".
Значит, клюнуло. Теперь надо во что бы то ни стало найти партизан.
Немецкие части прошли, осталась только комендатура. Двигаться гораздо
легче. Батька увидел, что я кое-что соображаю, дает мне поручение:
"Завтра, - говорит, - на лесозаводе назначено собрание корюковских
партизан. Иди по адресам, сообщи кому надо". Я рад. Все ж таки настоящее
дело. Всем сообщил и сам иду на собрание. Подхожу к лесозаводу, а дозорные
кидают в меня камнями, даже близко не подпускают. Я стыжу их: "Как же так,
я народ собирал, а теперь гоните..." Пустили. Так я стал партизаном. Мне
дали карабин. Тот самый, что был у меня в огороде. Но вручили
торжественно, и я понял, что получаю оружие для борьбы...
На этом Володя Тихоновский прекращает рассказ, медленно скручивает
козью ножку... Он ждет, конечно, вопросов. Повышает интерес у слушателей.
- А как же эта немка? Ты сказал командиру?
- Вы с батьком ушли, а как же мать? Ей от немцев ничего не было?
- Во-первых, - отвечает Володя, - у меня не только мамаша, но еще и
младшая сестренка. А во-вторых, мы с отцом очень даже волновались. Их бы
свободно могли расстрелять и сжечь дом. Но тут вышло так: два
военнопленных, которые бежали из лагеря, наткнулись возле самой Корюковки
на мину. Их разорвало. Люди с нашей улицы, человек двадцать, не меньше,
дали в полиции подписку, что это мы. То есть, что взрывом убило отца и
меня. Так и спасли мать и сестренку.
- Не узнали, что ли?
- Как это не узнали. Отлично узнали, что это не мы. Но есть у людей
солидарность. Потому и работать можно. Потому-то я и мог ходить прямо
среди самих немцев. Народ не выдавал. Сволочей все ж таки мало. Их
издалека видно... Вот Лего и муж ее оказались форменными гадами. Мне наш
комиссар, товарищ Рудой, приказал снова проникнуть в Корюковку и втереться
в доверие к этой немке. Никогда мне раньше втираться не приходилось.
Знаете, как трудно! Это все равно, что подружить с ядовитой змеей.
Попробуйте-ка убедить змею, что вы ее уважаете. Я пошел к Лего в гости.
Сидел там часа два. Эти супруги уговаривали меня выследить руководителей
партизанского отряда. "Твоей маме дадут землю, а тебе очень хорошую,
заграничную одежду и красивую немецкую медаль, а кроме того, за каждого
пойманного коммуниста по тысяче рублей..." Попробуйте сидеть смирно и
слушать такие слова. Я обещал супругам, что обязательно все сделаю. Только
потребовал, чтобы за каждого пойманного коммуниста мне еще платили по пуду
муки. Они поверили, что я торгуюсь. Согласились на полпуда. Хотели тут же
вести меня к коменданту, чтобы я дал подписку. Еле отбрехался.
На следующую ночь товарищ Рудой и еще один партизан влезли к супругам
Лего в окно. Я сперва начертил на бумажке внутреннее расположение комнат.
Я просил Рудого взять меня, очень хотелось участвовать активно. Не вышло.
Опять мне сказали, что для таких дел я маленький. Так было обидно. Я стоял
на улице, чтобы в случае чего свистнуть. Через полчаса открывается дверь,
выходят партизаны. "Все в порядке, Володя, пошли!" Они этих супругов
кончили без выстрела. Нашли у них списки городских коммунистов и жен
офицеров...
После этого мне был приказ действовать и дальше в городе. Я жил дома,
но днем никуда не показывался. Батька принес мне рулон бумаги и говорит: