"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

значит, то правда, что партизаны силу имеют?..
- Подождите-ка, успокойтесь. Я что-то не узнаю...
- Да ведь Кулько я, Мария Петровна Кулько. Помните, в Левках к нам
заходили, мужа моего с собой забрали?
Она с тех пор переменилась ужасно. Лицо землистого цвета, руки
костлявые, и только глаза по-прежнему светятся недобрым огоньком. Платье
на ней драное и грязное, на ногах огромные мужские валенки. Ребята ей
вернули полушубок. Она его поспешно надела и снова обратилась ко мне:
- Разговор до вас есть, Олексий Федорович.
В моей землянке, разогревшись у печки и выпив махом полстакана
спирта, Мария Петровна обратилась ко мне с такой, весьма примечательной
просьбой:
- Верните мужа моего, Олексий Федорович. Дитки без таты нияк не
можут, плачут. Кушать нам нечего. Забрали все полицаи, гады прокляты. Ушла
я с дитками из Левок, просто сказать сбежала. По людям ходим, кусок
просим... Пожалейте, Олексий Федорович, ведь четверо у мене диток.
Я был огорошен. Ничего подобного не ждал. Хотел отшутиться и выгнать.
Тем более, что не забыл характеристику, данную ей мужем: "Вредная баба! От
нее любой подлости можно ждать". Но меня разобрало любопытство. Захотелось
узнать, как она до жизни такой дошла. Куда девались запасы, которые
оставил ей тогда муж. "Такая ведь, - думал я, - ничем не погнушается. И
старосте и немцам будет служить, лишь бы имущество сберечь, а если
удастся, так и приумножить".
- Что значит вернуть? - ответил я спокойно. - Вы же не глупая
женщина, сами понимаете: он большевик и выполняет свой долг. Никто его
насильно не тащил. Работает он с нами потому, что таковы его убеждения,
таков долг перед партией и Родиной.
- То я знаю, что он сам за вами ушел. Он неразумный, як дитя. Так и
до войны: скажут в райкоме - иди работать в собес, - идет. Еще ничего в
собес. В загс его запихали, и тоже послушался, год в загсе руководил.
Зарплата маленькая, а пользы только что на свадьбах гулял.
Зашел в землянку по какому-то делу Дружинин. Кулько он знал,
рассказывал я ему в свое время и о встрече в Левках. Мария Петровна не
смутилась. Поздоровалась с ним за руку.
Я предложил ей перекусить. Она приняла приглашение с радостью. А
когда поставили перед ней миску каши, да еще сверху положили кусок мяса и
хлеба отрезали, не жалея, и соль поставили в большой консервной банке,
хоть жменю бери, лицо ее перекосилось, и она расплакалась.
- Ой, Олексий Федорович, - сказала она дрожащим голосом, растирая на
щеках слезы, - не так я вас, когда вы приходили, понимала. Не то думала,
не за тем гналась.
- Ешьте, Мария Петровна, - сказал Дружинин. - Ешьте, не торопитесь, а
потом расскажите подробно о жизни. Нам это очень интересно.
И она действительно поела, а потом рассказала.
- Как вы тогда скрылись в ночи, а за вами мий Кулько подался,
кинулась я и думала догоню. Так темно ж було, не нашла. "Ничего, -
решаю, - вернется". И, правда, вертается. Что же вы думаете? Так вы его,
Олексий Федорович, словом своим сагитировали - опять убег. И нет день, нет
два. А тут нимцы в Левки пришли. Ко мне в хату офицер стал.
От перепугалась я, Олексий Федорович! Думаю, а ну, как узнает, что