"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

- Испытываете? - догадалась она. - Ну, хоть за это спасибо... Давайте
листовки. И смотрите, може мою старшую девчонку тоже приспособить? Ей
четырнадцать рокив, пионерка...
После ее ухода мы долго спорили, что она за человек и можно ли ей
доверять, действительно ли в этой жадной до глупости бабенке могли
произойти за это время такие перемены. А если даже она под впечатлением
всего пережитого люто возненавидела немцев, следует ли привлекать ее к
подпольной и партизанской борьбе.
И мы решили, что испробовать, во всяком случае, надо. Она, может
быть, не очень хороший, политически отсталый, но все же советский человек.
Людей же, чье политическое сознание просыпается под влиянием войны и
оккупации, немало. Люди идут к нам разные. Но они идут к нам, под наши
знамена. Мы должны их принять, вооружить и повести в бой.
Тут же скажу, что Мария Петровна Кулько нас не подвела. Нельзя
сказать, чтобы она очень активно работала, но когда нужно было связаться
через нее с людьми, переправить кому-нибудь письмо или пачку листовок,
Мария Петровна не отказывалась. Да и нельзя было требовать от нее большой
активности. Жила она не у себя. И при ее довольно трудном характере жить
долго у родственников было подвигом. А жила она в Холмах только для того,
чтобы быть нам при случае полезной. Много сделать для нас она не смогла
еще и потому, что прокормиться ей с детьми было нелегко.
Таких вот, не очень деятельных, но верных помощников подпольный обком
и райкомы имели множество.


*

Наши разведчики, связные, новички из окруженцев подробно рассказывали
о зверствах, о терроре, свидетелями которых были. Но стоило нам
поинтересоваться, как хозяйничают немцы, какие методы экономического
порабощения они применяют, наши люди сообщали только поверхностные
сведения, которые они сами почерпнули из газет и листовок, выпускаемых
оккупантами.
Еще меньше мы знали тогда, в первый период, о духовном мире, о
мыслях, настроениях самих немцев и их подручных - венгров. Для партизана
фашист был существом без души. О чем он думает, о чем мечтает, какие у
него убеждения - да не все ли равно? Их внешний облик, одежда, выражение
лиц, их речь - все вызывало у партизан отвращение. Наши переводчики,
допрашивая пленных, говорили с ними нарочно испорченным языком, чтобы даже
речью не походить на них.
Во время боев в Савенках мы захватили чемодан штабного офицера
Августа Тюльф. Там были планы, карты, разные служебные записки. В большом,
синей кожи альбоме хранились фотографии: грузная дама в кружевах; мужчины
во фраках; несколько тоненьких девушек с томными глазами; масса детей в
белых прозрачных платьицах; сам владелец альбома с годовалого до
тринадцатилетнего возраста; под конец он держит за талию невесту: улыбка -
прямо-таки сахарин. Все эти морды аккуратно воткнуты в листы альбома и
прикрыты бумажной вуалью. Внизу еще лежали не распределенные фронтовые
фотографии: Август Тюльф надевает петлю на шею польской крестьянки; Август
Тюльф стреляет в затылок человека со связанными руками; Август Тюльф с