"Евгений Петрович Федоровский. Минуты войны " - читать интересную книгу авторарусским летчиком. Он собрался расстрелять горящий самолет.
В эту секунду Званцов обнаружил, что пламя исчезло. Улыбнулся запоздалой попытке машины спастись. "Нет, судьбу не обмануть. Не погулять на свадьбе, Шумака с мамой Зиной. Интересно, достал Шумак картошки? А снег серый. Бьется о фонарь, как пчелиный рой. Инженер Глыбин, видно, еще ждет. Старик всегда ждет. Даже когда никакой надежды нет. Теперь-то у него станет меньше забот. По крайней мере не надо менять отстойник на машине Канарева. Ну, быстрей же кончайся, война! Останьтесь живы хоть вы, сегодня не убитые!.." Сбоку снова появился истребитель. Званцов скосил глаза и обгоревшей перчаткой провел по лицу. Рядом летел ЯК - опаленный, прошитый пулями, в поврежденной обшивке, как ребра, торчали нервюры. А пилот смеялся. На почерневшем лице поблескивал пот. Жестами он изобразил кувыркающегося фашиста, ткнул пальцем в свою грудь и выразительно стукнул кулаком по темени. Справа пристроился другой ЯК. На его стабилизаторе стояла цифра "12". Что-то знакомое мелькнуло в облике пилота, в белокурых волосах, выбившихся из-под шлема, в худеньком личике. "Где же я встречал его?" - подумал, улыбнувшись, Званцов. Ему стало неудобно, что за войну он встречал много людей, расставался, забывал... Он напряг память. "Да ведь это маркиз! Я видел его в сорок третьем. Еще подумал тогда: маркиз - это кличка. А оказалось - настоящий маркиз Роллан де ля Пуап"{1}. ты выглядишь, друг, и я просто не знаю, как выпутаешься ты из этой передряги..." Мотор трясся и чихал, выбрасывая последнее масло. Сейчас он остановится. Спастись можно, если прыгнуть с парашютом. Прыгать заказал тот фашист. От потери крови Званцов ослаб, даже пошевельнуться не мог, не то чтобы сбрасывать фонарь и выбираться из кабины. Званцов облизнул пересохшие губы. Судьба, как нарочно, подставляла ловушки. А если садиться? По земле синеватыми змейками разбегались окопы переднего края, тянулись противотанковые надолбы, островки искалеченных боями лесов. "Попробую сесть". Три самолета пронеслись низко над окопами. Никто не выстрелил. Видно, и та и другая сторона, затаив дыхание, прикидывали шансы на спасение. Самолеты, едва не касались друг друга консолями крыльев, а с земли, наверное, казалось, что два истребителя и правда поддерживают штурмовик на своих плечах, как солдаты ведут после боя раненого товарища. Мотор тянул из последних сил, оставляя коричневую полосу дыма. Надолбы кончились. Открылось поле. Ровное поле, чудом уцелевшее от боев. Глухой толчок. Зачем-то на приборной доске зажглись зеленые лампочки, хотя Званцов не выпускал шасси. Снизу забарабанил каменный дождь. Земля! Своя земля... ЯКи низко пронеслись над затихшим штурмовиком. Они увидели, как побежали к самолету солдаты. Тогда сделали еще один круг, покачали крыльями |
|
|