"Мэри Фитт. Губительно приятные голоса ("Суперинтендант Маллет и доктор Фицбраун" #1) " - читать интересную книгу автора

удалось допеть - раздался очередной взрыв безудержного смеха и несколько
бравурных завершающих аккордов; Грянули аплодисменты, сэр Фредерик захлопал
первым, потом крики "еще, еще!". Марсель заиграл вступление к "Au Clair de
la Lime" <Свет луны (фр.)>, и настроение у всех сразу изменилось.
Отыграв проигрыш, Марсель с чувством запел, но теперь Урсула просто
смотрела на него, не решаясь подпевать. С того места, где я стоял, хорошо
были видны они оба. Его звучный гибкий тенор придавал давно знакомым словам
особую выразительность. И я видел, как изменялось лицо Урсулы: строгая
серьезность постепенно уступала место печальной нежности. Марсель обращался
к ней, и она не могла остаться равнодушной. Ну как тут женщине устоять?-
подумал я. Марсель умеет быть совершенно неотразимым. Сейчас он, похоже,
совсем забыл про свою роль. И что же теперь будет? Урсула думает, что он ее
сводный брат. Но он-то знает, что он ей никто. Ему надоело притворяться.
Вот вчера он в этом преуспел, очень искусно изображал влюбленность в Эвелин
Росс. Или не изображал? А возможно, это для него просто азартная игра:
покорил одну, сегодня очаровывает другую...
Может, уговорить сэра Фредерика открыть наш секрет Урсуле? Или
разумнее пока оставить ее в неведении?
"Ouvre-moi ta porte, pour l'amour de Dieu" <Откройся дверь, дай путь
любви Господней (фр.)>. Голос его проникал в самое сердце. Этот лицемер
заставил всех умолкнуть, в комнате воцарилась благоговейная тишина. Ну и
тип, подумал я.
Допев, он посмотрел на клавиши, а потом, словно устыдившись того, что
довел всех чуть не до слез, тут же перешел на танцевальный ритм. Урсула
захлопала в ладоши.
- Давайте танцевать! Хилари, дорогой, нам мешает ковер!
За считанные минуты ковер был свернут.
- Только чур, Хьюго тоже будет танцевать! Хватит ему сидеть за
пианино! Кто-нибудь еще может поиграть?
Она с сомнением взглянула на меня. Я покачал головой.
- Ты и сама можешь!- с издевкой крикнул из своего угла Джим.
- Конечно могу, милый мой братик, но не хочу. Хилари! Открой патефон и
достань пластинки. Назначаю тебя ответственным за музыку! Ты ведь не
против, дорогой?
Хилари что-то добродушно проворчал и побрел к патефону. Урсула
выжидающе посмотрела на Марселя, и тот, послушно поднявшись с круглого
стульчика, приблизился к ней. Через секунду они уже кружились под милую
старомодную мелодию. Мне показалось, что это была песня "О чем твердят мои
часики".
Я украдкой посмотрел на кушетку. Джим стремительно наклонился к
Эвелин, но она посмотрела на него с испугом и покачала головой. Мне даже
показалось, что она отодвинулась еще ближе к краю. Джим сидел, уставившись
в пол, потом резко вскочил и направился к двери, едва не наткнувшись на
Урсулу и Марселя. Никто даже не попытался его остановить. Я подошел к
Эвелин, она посмотрела на меня с робкой улыбкой, и скоро мы тоже кружились
по комнате. Танцую я неважнецки, но я старался избегать слишком сложных на,
к тому же партнерша моя была до того воздушной и восприимчивой, что у меня
получалось даже лучше, чем обычно. Однако все удовольствие от танца портила
неотвязная мысль: хотела бы она, чтобы на моем месте был Хьюго? Но даже
если Эвелин этого хотела, она не выдала себя ни единым взглядом и жестом.