"Томас Фейхи. Ночные видения " - читать интересную книгу автора

- Все дело в вечной жизни. Умереть мучеником - значит обеспечить себе
место в раю.
Фрэнк опускает глаза и снова принимается расхаживать по комнате.
- Но если целью этих преступлений было разыграть, воспроизвести казнь
святого Петра, то почему в случае с первой жертвой убийца не повторил ритуал
с большей точностью? И зачем ему понадобилось оставлять на месте
преступления запись "Гольдберг-вариаций"?
- Не знаю. Но ты прав. Нам нужно побольше разузнать об этом
произведении. - Саманта берет со стола карандаш и задумчиво вертит его. -
Вот почему сегодня я позвонила Дону. Попросила выяснить для меня кое-что.
- Дону? Дону Тарнасу?
- Да.
- Тому самому Дону, профессору истории, парню, с которым мы частенько
выпивали в колледже? Но он-то ко всему этому какое имеет отношение?
Саманта чуть заметно улыбается, перебрасывая карандаш с ладони на
ладонь.
- Дон преподает сейчас в университете Северной Каролины в Чапел-Хилл.
- И что?
- Из тех материалов, которые ты мне дат, явствует, что Кэтрин с
подругами ездила в Чапел-Хилл. - Саманта нервно пожимает плечами. - Может
быть, он разговаривал с ними...
- Бога ради, Саманта, не надо посвящать в это дело посторонних.
- Дон не посторонний. Он наш друг и к тому же эксперт. Исчезновение
Кэтрин, смерть Фиби, убийство того мужчины - все это как-то связано с
"Гольдберг-вариациями". Чтобы разобраться в нашем деле, необходимо побольше
узнать о музыке Баха.
Не поднимая глаз от пола, Фрэнк качает головой.
- Дон - лучший из всех, кого можно об этом попросить, - продолжает
Саманта.
- Ладно. Пусть покопается в библиотеке, а там посмотрим, что у него
получится. Но у него нет никаких законных прав расспрашивать...
- А у меня? Я получила доступ к материалам только потому, что
представилась сотрудницей корпорации "Паличи". Дон может сделать то же
самое. Например, сказать, что он консультант.
- Конечно, почему бы и нет? Он даже может взять в помощь парочку
выпускников. Для большей, знаешь ли, убедительности.
- Никто ничего не узнает.
Фрэнк громко вздыхает.
- Послушай, нам нужно получить эту информацию. И лучше раньше, чем
позже. Кто знает, сколько у нас времени до того, как полиция обнаружит еще
одно тело.
- Ладно. Сообщи мне, что раскопает Дон, а я подумаю, как быть дальше.
О'кей?
Саманта кивает и кладет карандаш на стол. Фрэнк - парень наблюдательный
и, конечно, заметил фарфоровую лягушку. Она пытается придумать, как можно
оправдаться, но опускаться до лжи ей не хочется. Он всегда смотрит на людей
с такой искренностью, словно ждет от них только правды. Интересно, а что
будет в его глазах, когда он состарится? Ясность и бодрость? Или пустота и
печаль? А может, слезы? Саманте кажется, что во взгляде Фрэнка уже сейчас
присутствует грусть. Он так и не сказал ничего о лягушке.