"Джейн Фэйзер. Безжалостное обольщение (Том 2) [love]" - читать интересную книгу автора

***

До Пунта-Горда они добрались утром на четвертый день пути, и Доминик
почти сразу сошел на берег. Женевьева умоляла взять ее с собой, но тщетно.
Он не поддавался ни на лесть, ни на надутые губки, ни на вызывающую
задиристость и терпеливо, не повышая голоса, как умел, когда было нужно,
безоговорочно отвечал отказом на все ее просьбы. И это спокойствие бесило
Женевьеву едва ли не больше, чем сам отказ, но продолжать докучать ему
было так же бессмысленно, как биться головой о стену, поэтому пришлось
смириться с тем, что она останется на корабле и ей придется лишь с тоской
вглядываться в маленькую рыбацкую деревушку на берегу.
Место казалось абсолютно безобидным: домики, дремлющие под солнцем,
перед ними возятся в пыли детишки, женщины с непокрытыми головами несут
корзины, полные рыбы, на берегу - гибкие, загорелые рыбаки... Над деревней
витал дух нищеты - полуразвалившиеся лачуги, судя по всему, единственный
пыльный проселок, и нигде никаких следов присутствия испанских властей,
которым скорее всего было наплевать на столь ничтожный "прыщик" на
поверхности земли.
Женевьева сообразила, что именно поэтому деревня и была избрана
пунктом назначения. Несмотря на явное отсутствие там чего бы то ни было
интересного, она мечтала сойти на берег и почувствовать твердую почву под
ногами, но уроки, полученные в последние несколько недель, не прошли
даром: Женевьева не делала больше попыток нарушить приказ капера.
Доминик с Сайласом вернулись не скоро и не одни. Трое сопровождавших
их мужчин поразили Женевьеву своей разбойничьей внешностью. Они были с
головы до ног обвешаны пистолетами и абордажными саблями, так что походили
на пиратов гораздо больше, чем сами пираты. Доминик, например, выглядел
исключительно элегантно в изящно скроенной белоснежной рубашке и
выглаженных бриджах, в ботинках из мягчайшей кожи и с тщательно завязанным
шелковым шарфом на шее.
Перегнувшись через перила шканцев и свесившись вниз, Женевьева с
любопытством наблюдала сцену прибытия этих пятерых. Все говорили
по-испански, то есть на языке, который был для нее таким же привычным, как
французский: в соответствии с условиями жизни креольского общества ей дали
хорошее образование. Когда мужчины подошли к задраенному люку, Доминик
взглянул вверх, увидел Женевьеву и повелительным жестом указал ей
спуститься вниз. Потом прижал палец к губам. Не понять его было
невозможно: следовало укрыться внизу так, чтобы ее никто не увидел и не
услышал. Подождав, пока трое визитеров скрылись в глубине люка, она
бросилась прямиком в каюту.
- Почему я должна прятаться? - спросила она Доминика, когда он явился
час спустя.
- Потому что я не желаю, чтобы эти сомнительные личности знали о
твоем присутствии, - ответил он, стягивая пропотевшую рубашку. - Там
наверху жарко, как в аду.
- Почему? - настаивала Женевьева.
- Дай мне чистую рубашку. Потому что неизвестно, что им взбредет в
голову. Они могут не долго думая украсть тебя и держать в заложницах ради
выкупа. Оружие им дарят, как ты знаешь. Но деньги тоже нужны. А в конце