"Джейн Фэйзер. Безжалостное обольщение (Том 2) [love]" - читать интересную книгу автора

ответила Женевьева, с трудом принуждая себя стоять на месте, хотя все ее
существо рвалось прочь отсюда. - Мы живем не в средние века.
- Почему этот брак - омерзительный? - впервые заговорил Николас.
Услышав его голос, Женевьева даже обернулась от неожиданности. Он был все
еще бледен, но уже вполне владел собой, словно принял наконец трудное
решение. - Мы никогда не испытывали друг к другу неприязни. Я могу себе
представить союз и похуже.
- Можешь? - вопрос Женевьевы прозвучал язвительно, а во взгляде
читалось неприкрытое презрение. - Может быть, мне следует считать себя
польщенной, но я более отвратительного брака и представить себе не могу.
И тут Виктор Латур взорвался.
Женевьева, на которую обрушилась гроза, застыла неподвижно и
безмолвно, чтобы не навлечь на свою голову еще более страшных ударов
молнии и чтобы неистовство отцовской речи не перешло в неистовство
действия. Но наконец Виктор выпустил пар и остановился, прижав руку к
груди и тяжело дыша. Латур настолько выдохся, что даже не мог велеть им
убираться - лишь махнул рукой на дверь, и они поспешно ретировались.
- Трус! - гневно выкрикнула Женевьева кузену уже в вестибюле. - Ради
денег ты готов пожертвовать Мадлен! Жалкий трус!
Николас невесело рассмеялся:
- А как мне, по-твоему, жить с несчастными двумя тысячами пиастров за
душой? Скажи, если ты такая смелая и воинственная. Я не могу обрекать
Мадлен на нищету, ведь у нее тоже ничего нет. Ее бабушка едва сводит концы
с концами, чтобы поддерживать более или менее достойное существование для
них обеих.
- Может быть, тебе пойти в пираты?
Женевьева словно со стороны услышала, как произносит эти слова, и
прикусила язык. Они сорвались лишь потому, что девушка невольно сравнила
Доминика Делакруа и Николасе Сен-Дени, оказавшихся в похожих ситуациях. К
счастью, Николас ничего не расслышал.
- Если ты подумаешь минутку спокойно, - сказал он, - то увидишь, что
во всем этом есть и положительная сторона: брак по взаимной
договоренности, который обоим даст независимость. Уверен, что Виктор
разрешит нам жить отдельно от него. Я не буду вмешиваться в твою жизнь.
Если ты не захочешь выезжать в свет - не надо. Можешь делать все, что
хочешь. Кто бы другой тебе это позволил? - Кузен хитро прищурился. - Если
только тебя не беспокоит еще что-нибудь. Возможно, твое сердце уже
принадлежит кому-то другому и у тебя есть особая привязанность?
Женевьева затрясла головой. Ее привязанность не относилась к числу
респектабельных женихов и не имела шанса воплотиться в законный брак. Увы,
Николас, разумеется, имел в виду именно это.
- Тогда подумай, - настоятельно посоветовал он. - Даю слово, что я
ничем не стесню твоей свободы. Ты сможешь делать все, что захочешь. В
рамках приличия, разумеется.
"Например, продолжать роман с пиратом", - подумала Женевьева и пошла
к себе в комнату. Если Николас отказывается бороться за свои права, ее
задача усложняется, тем более что Виктор ни перед чем не остановится в
достижении своей цели. И никто не знает, каким будет его следующий шаг.
Размышляя подобным образом, Женевьева надевала свой квартеропский наряд и,
только когда была уже совсем готова к выходу, поймала себя на том, что не