"Джейн Фэйзер. Безжалостное обольщение (Том 2) [love]" - читать интересную книгу автора

собственное "я" забилось куда-то глубоко внутрь. Нехотя умывшись, она
снова забралась в постель, отвернулась к стене, свернулась клубочком и
закрыла глаза.
Доминик почесал голову и нахмурился. Долгие бессонные часы минувшей
ночи его мучили угрызения совести - нечастые и нежеланные гости. Но те,
что не давали спать нынешней ночью, когда он, лежа на спине, смотрел в
звездную вечность неба, оказались весьма настырными. Сколько ни напоминал
себе капер о непозволительном поведении Женевьевы, о том, в какое
затруднительное положение она его поставила, Делакруа уже не был уверен в
том, что его жестокость оправданна. По-своему Доминик вел себя не лучше,
чем Женевьева, - в сущности, был таким же капризным ребенком. Только он
еще и мстил безжалостно, если ему перечили. Но как теперь ему смягчить
последствия своей бессмысленной жестокости?
Быть может, лучше оставить Женевьеву в покое, и раны сами затянутся?
Он не решил еще, как поступить: то ли оставить ее на борту юнгой, то ли
повернуть назад, высадить девушку в каком-нибудь безопасном месте и
подобрать на обратном пути - если, конечно, им доведется вернуться.
Делакруа не мог придумать, как объяснить капитанам других кораблей своего
флота присутствие на "Танцовщице" дочери Виктора Латура. Скрывать от них
такое он не считал возможным, потому что это могло повлиять на его решения
в ситуации, когда принимать их нужно будет в считанные доли секунды и от
правильности этих решений может зависеть безопасность флота и успех всей
операции. Только дурак, склонный к самообману, - а Доминик Делакруа
никогда им не был, - мог отрицать подобное.
Капитан вышел на палубу и пальцем подозвал Сайласа.
- Будешь заходить в каюту через равные интервалы времени в течение
всего дня и докладывать мне ситуацию, - сказал Доминик, оглядывая горизонт
в телескоп. - Принесешь мадемуазель обед и скажешь мне, поела ли она.
Решив худо-бедно эту проблему, Делакруа полностью сосредоточился на
пяти парусах в море. А ведь в походе участвовали семь его судов.
- Сигнализируйте капитану Дюбуа: капитана Маршана нет в поле зрения.
Располагает ли он какой-нибудь информацией? - крикнул он матросу на вышке.
В ярких лучах утреннего солнца замелькали флажки. Ответ гласил:
"Алюэтту" видел в последний раз вахтенный на закате солнца.
Доминик нахмурился. Значит, корабль Маршана никто не видел со
вчерашнего вечера. Ночью они шли не зажигая огней, следовательно, ничего
удивительного, что до рассвета корабль был незаметен, но сейчас уже семь
утра, то есть два часа как совершенно светло. Если "Алюэтта" просто не
смогла обойти британскую блокаду, они едва ли могут ей помочь. Но если
фрегат атаковали и захватили, тогда британский флот начнет рыскать в
поисках других судов. Ни один опытный капитан не поверил бы, что корабль в
одиночку, на свой страх и риск выполняет какую-то миссию. А британским
флотом обычно командуют далеко не дураки.
Однако Доминик мало что мог предпринять - оставалось лишь бдительно
следить за морем. Он послал наблюдателя с подзорной трубой на
топсель-мачту и велел сигнализировать на другие суда, чтобы там сделали то
же самое. Шесть наблюдателей на самых высоких мачтах - это позволяло
надеяться, что опасность будет замечена как можно раньше. А уж фрегаты,
вовремя получившие предупреждение, в открытом море да еще при попутном
ветре не догонит никто.