"Марк Минуций Феликс. Октавий " - читать интересную книгу автора

ни одной. Собрания наши отличаются не только целомудрием, но и
трезвенностью; на них мы не предаемся пресыщению яствами, не услаждаем пира
вином; самую веселость мы умеряем строгостью, целомудренною речью и еще
более целомудренными движениями тела. Очень многие отличаются всегдашним
девством своего неоскверненного тела, и этим не тщеславятся; наконец, мы так
далеки от кровосмешения, что некоторые стыдятся даже законного совокупления.
Хотя и отвергаем ваши почести и пурпуровые одежды, однако же, не состоим из
низшей черни; нельзя считать нас заговорщиками, потому только, что мы все
имеем в виду одну добродетель, и в своих собраниях ведем себя также тихо,
как каждый порознь; наконец, нельзя выдавать нас за охотников болот в тайных
местах, когда вы стыдитесь или боитесь слушать нас публично. Если число наше
со дня на день все возрастает, это не обличает нас в заблуждении; но служить
в нашу похвалу: прекрасный образ жизни заставляет каждого быть ему верным
навсегда и привлекает посторонних. Наконец мы узнаем друг друга не по знакам
телесным, как вы думаете, но по невинности и скромности; мы питаем между
собою взаимную любовь, что для вас прискорбно, потому что ненавидеть не
научились, а называем друг друга братьями, что для вас ненавистно, как дети
одного Отца Бога, как сообщники веры, как сонаследники упования. Вы же не
знаете друг друга; питаете взаимную ненависть и не признаете себя братьями,
разве только когда затеваете отцеубийство.


ХХХII

Думаете ли вы, что мы скрываем предмет нашего богопочтения, если не
имеем ни храмов, ни жертвенников? Какое изображение Бога я сделаю, когда сам
человек правильно рассматриваемый, есть образ Божий? Какой храм Ему построю,
когда весь этот мир, созданный Его могуществом, не может вместить Его? И
если я человек люблю жить просторно, то как заключу в одном небольшом здании
столь великое Существо? Не лучине ли содержать его в нашем ум, святить Его в
глубине нашего сердца? Стану ли я приносить Господу жертвы и дары, которые
Он произвел для моей же пользы, чтобы подвергать Ему Его собственный дар?
Это было бы не благодарно, напротив угодная Ему жертва доброе сердце, чистый
ум и незапамятная совесть. Посему, кто чтит невинность, тот молится Господу;
кто уважает правду, тот приносит жертву Богу; кто удерживается от обмана,
топ. умилостивляет Бога; кто избавляет ближнего от опасности, тот заколает
самую лучшую жертву. Таковы наши жертвы, таковы святилища Богу; у нас тот
благочестивее, кто справедливее. Но, говоришь ты, Бога, Которого чтим, мы не
можем ни видеть, ни показать другим; да, мы потому и веруем в Бога, что не
видим Его, но можем Его чувствовать сердцем. Ибо, во всех делах Его, во всех
явлениях мира мы усматриваем присносущную силу Его, которая проявляется и в
раскатах грома и в блеске молний и ясной тишине неба. Не удивляйся, что ты
но видишь Бога. Все приходить в движение и сотрясение от ветра и его веяния,
но ветер и веяние не видны для глаз. Мы не можем видеть даже солнца, которое
для всех служить причиною видения: его лучи заставляют глаза закрываться и
притупляют взор зрителя, и если ты подольше посмотришь на него, то совсем
потеряешь зрение. Как же ты можешь видеть Самого Творца солнца, источник
света, когда ты отворачиваешься от блеска солнца, прячешься от его огненных
лучей? Ты хочешь плотскими глазами видеть Бога, когда не можешь собственную
твою душу, чрез которую живешь и говоришь, ни видеть, ни осязать! Но ты