"Федерико Феллини. Джульетта " - читать интересную книгу автора Я не хотела оставлять кота в саду: ведь его сразу затопчут кони. Я
наклонилась, взяла кота на руки и, разгибаясь, вдруг увидела над головой какой-то свет. Я подняла глаза, опасаясь новой атаки. Да так и застыла затаив дыхание. Ко мне спускался огромный монгольфьер. Монгольфьер, украшенный множеством флажков и гирляндами цветных фонариков. Из корзины мне подавали какие-то знаки. Воздушный шар, покачиваясь, медленно снизился, и на газон прямо передо мной упала веревочная лестница. Только тогда я увидела, что в корзине шара сидит мой Дедушка, а рядом с ним- красивая пышнотелая женщина в наряде шансонетки. Дедушкина певичка, его пресловутая любовь... Дед знаками показал мне, чтобы я поторопилась. Нельзя было терять время. Я бросилась к шару, вскарабкалась по лесенке и в мгновение ока была в корзине рядом с Дедом. Потом огромный шар легко-легко стал подниматься, взмыл над крышей, над кронами пиний, под которыми носились галопом мои враги, и свободно поплыл в воздухе. Ухватившись за край корзины, я как зачарованная смотрела вниз. На дома, пинии, улицы, людей - все такое маленькое, словно детские игрушки. Вот мне уже трудно различить свой дом среди остальных строений. Ты уже не узнаешь собственного дома, верно? - - спросил меня Дедушка с улыбкой. Он покусывал сигару и смотрел на меня полными иронии глазами.- Да вон же он. Вон, видишь? А тот человечек в игрушечном автомобильчике... твой муж... Ну и что он собой представляет, по-твоему, а? Кретинка... Дедушкина красавица весело, от души смеялась. Я тоже вдруг рассмеялась. Я смотрела на них, почти позабыв о картине, расстилавшейся под нами. Было заметно, что им хорошо вместе. Шансонетка жевала шоколадные конфеты и мне их протянула - просто, по-дружески. Угостила она и Дедушку, который стал есть конфеты с детской жадностью. Потом, ничуть меня не стесняясь, она крепко поцеловала Деда. Я с удивлением ощутила в себе все возрастающую раскрепощенность, спокойную радость. И снова стала смотреть вниз; все сделалось еще меньше, еще отдаленнее... - Куда мы? - спросила я.- Мы больше не вернемся на землю, домой?.. - Конечно, вернемся. Когда захочешь... Я обычно всегда возвращался. И тоже - домой... Да, всегда возвращаешься... Но мир так велик, и столько в нем надо увидеть... сделать... Правда, радость моя? Слово "радость" относилось, конечно, не ко мне; он обращался к своей спутнице, хитровато и даже как-то похотливо подмигивая и то и дело похлопывал ее по бедру. Красавица звонко и счастливо расхохоталась и стала напевать одну из своих песенок, пользовавшихся когда-то таким успехом. А мне казалось, что это поет Ирис, на которую красавица действительно очень смахивала. Но это была не Ирис, это была живая женщина во плоти с длинными ногами в туго натянутых черных сетчатых чулках, с круглым пышным задом, едва прикрытым кружевной оборкой ее "tutu". Мы поднялись так высоко, что мимо нас уже проплывали хлопья облачков. Внизу, насколько хватал глаз, простиралось море, а заросший пиниями берег изогнулся огромным луком. Я тоже запела; запел даже Дедушка, но таким |
|
|