"Ю.Г.Фельштинский. Коммунистическая оппозиция в СССР, 1923-1927, том 3 " - читать интересную книгу автора

эта последняя чувствовала бы себя гораздо тверже и гораздо смелее боролась
бы против реакции. Это правильно. В этом не может быть никакого сомнения. Но
вся "беда" в том, что пролетариат существует, и что история отнюдь не
сводится для него только к борьбе "демократии" с реакцией; пролетариат имеет
свои исторические задачи гораздо более грандиозного масштаба. Пролетарский
авангард знает, что если его самостоятельная политика и ослабляет
промежуточную "демократию", то зато вокруг него объединяются такие массы, во
главе которых он представляет неизмеримо более грозного врага для реакции,
чем так называемая "демократия". Кто не усвоил себе этого основного начала
революционной политики и не научился применять его к конкретной обстановке
каждой страны и каждой эпохи, тот неизбежно будет сбиваться на пошлости об
"единстве революционной демократии", в духе блаженной памяти Церетели. Это
мы сейчас и наблюдаем на каждом шагу. Или, может быть, развитые выше
соображения применимы ко всем странам, кроме колониальных или
полуколониальных? Может быть, нам скажут, что иностранный национальный гнет
оказывается сильнее логики классовых отношений и диктует поэтому для
китайской партии и пролетариата линию развития и действий, принципиально
отличную от нашей собственной? На это придется прежде всего ответить, что
такого рода абстрактная ссылка на национальное "своеобразие" по отношению к
Китаю не заключает в себе решительно ничего "своеобразного". Свою тактику
1905-1917 годов меньшевики защищали именно ссылками на своеобразие России.
Теперь эту тактику, растоптанную ходом вещей в России, школа тов. Мартынова
предлагает для Китая, ссылаясь на своеобразие китайских условий. (Мы же
считаем, что борьба против национального гнета есть классовая борьба. Школа
тов. Мартынова исходит из того, что национальный гнет преодолевает классовые
противоречия и что эти последние обостряются только ультралевыми
"крайностями" со стороны пролетариата. Но ведь такова вся философия
знаменитого меньшевистского пятитомника, посвященного революции 1905 года.)
Там ссылались на царизм, здесь - на империалистский гнет. Доводы остались
теми же самыми, слово в слово, буква в букву. Только там, где 20 лет тому
назад стояло слово самодержавие, теперь вставляют в текст слово империализм.
Британский империализм, разумеется, отличается от самодержавия, но
меньшевистские ссылки на него ничуть не отличаются от ссылок на
самодержавие. Борьба против иностранного империализма есть классовая борьба.
Неужели это не очевидно теперь, после переворота? Ведь все построение школы
тов. Мартынова насчет единого фронта пролетариата и буржуазии против
империализма, встретило сейчас возражения со стороны... Чан Кайши. Ведь он
из единого фронта вышел и вышел довольно серьезно. Его можно, если угодно,
назвать "предателем" По отношению к революции он не только предатель, но и
палач. Но по отношению


к своему классу, т. е. к буржуазии, он не "предатель", а слуга и
исполнитель. Класс этот не хочет идти в блоке с поднимающим голову
пролетариатом и с восставшим крестьянством, несмотря на все рассуждения
школы тов. Мартынова. Хотелось бы надеяться, что красные профессора, о
ячейке которых идет речь, твердо усвоят эти уроки китайских событий, ибо
китайская революция, помимо всего прочего, есть для младших поколений нашей
партии незаменимая школа. Немало было в прошлом и есть в настоящем людей,
которые выучивали всякие принципы назубок, а встретившись с