"Клод де ля Фер. Страсти по Софии " - читать интересную книгу автора

прикрытый копной сена лаз в подземный ход. А убивать столь полезного в
хозяйстве коновала мне пока не хотелось.
Но и после этого я не сразу отправилась к Лесному царю. Мне показалось
более важным и более интересным послушать сплетни слуг о том, что произошло
в замке в мое отсутствие и как они отнеслись к резкому изменению моего
поведения после того, как я обвинила Лючию в колдовстве и в порче, которую
эта стерва будто бы навела на меня.
Знание тайных ходов в замке и наличие слуховых труб в них позволило мне
подслушивать разговоры едва ли не в каждом углу, стать свидетельницей
разговоров, ведущихся на кухне, в прачечной, в комнатах отдыха для слуг и
служанок, в столовой и даже, как оказалось, в старом каменном сортире,
сооруженном над бездонной ямой, из которой дерьмо выгребали раз в год и,
сохранив его в другой яме семь лет, выкапывали, чтобы удобрять получившейся
землей огород.
Умны были мои предки, что и говорить, даже дерьмо человечье заставили
на себя работать.
Но сейчас разговор не о том. Вот, что я узнала в результате
полуторамесячных прослушиваний...
- Синьора наша всегда-то блудлива была, как кошка, - сказала обо мне
вторая кухарка, лежа под юным поваренком на скамье для разделки рыбы, - а от
порчи Лючиинои прямо озверела. Всех мужиков в замке перепробовала. И ладно
бы удовольствие получала, а то так - притворство одно.
- Откуда тебе-то знать? - лениво спросил тринадцатилетний поваренок,
глядя в сторону от матерой бабищи на кипящий с запахом оленьего мяса котел.
- Да муж рассказывал, - ответила та. Потом добавила сердито. - Да
шевелись ты побыстрее! Елозишь, как старик. Смотри - не дам оленины.
Так я узнала лишь то, что и так знала: повара меня обворовывают и жрут
предназначенное мне мясо.
Зато ключница в разговоре с мужем сообщила много больше...
- Как она подняла-то твой кляп, синьора наша? - проворчала она,
укладываясь спать на свою лавку, ему, лежащему на лавке другой. - Я уж пятый
год не вижу в нем силы.
- Губами, - ответил муж ключницы, кривоногий и кособокий еще не старик,
но уже с огромной плешью над низким бугристым лбом и висящим книзу носом. -
Губы у нее больно хороши. Как поцелует!
- Куда поцелует? - с обидой в голосе спросила ключница.
- А везде... - ответил беззаботно муж. - Ты даже не знаешь, куда
следует мужчину целовать.
Тут ключница взъярилась окончательно и выпалила мужу все, что
накопилось у нее в душе и что узнала она от прочих. Досталось мне, конечно
же, по первое число. Но самое главное - я узнала, что по свидетельству всех
мужчин замка и всех женщин (а мое отражение успело вступить в любовную связь
и со всеми служанками и дворянками, проживавшими в то время в замке)
узурпаторша от любовных утех не получала никакого удовольствия, то лежала
бревно бревном, то старалась разохотиться и представлялась заведенной, но
всегда роли до конца не доигрывала и начинала истерику, после которой быстро
уставала и гнала от себя самца либо самку прочь. Даже вино ее не брало. Она
могла притворяться, что напилась, но опытные в этом деле слуги мои сразу
замечали ложь и лишь подыгрывали хозяйке, радуясь возможности под шумок
стащить лишнюю бутылку из подвала или кусок копченого окорока. А Лючию она