"Клод де ля Фер. Уйти от погони, или Повелитель снов " - читать интересную книгу автора

почему этот размноженный в тысячах лицах божок покорил европейцев и
уничтожил весь их род, отмстив за смерти и унижение чернокожей расы. Это
произойдет, обязательно произойдет: станут художники создавать не прекрасные
полота и скульптуры, не искать "золотые сечения" и не познавать гармонию, а
именно ее и разрушать, малюя уродцев и создавая из камня, из глины, из
металла фигуры, от вида на которых моего современника, истинного европейца,
хватила бы кондрашка, а дальний потомок его будет восхищаться именно
безобразием, ибо мысль о прекрасном и великом будет им предана забвению.
Музыка перестанет наслаждать слух, она бдеть бить по ушам и по голове
однообразными, но до безумия громкими нотами и ритмами, подобными
негритянскому тамтаму либо тамбурину, и под нее станут европейцы не
танцевать, показывая стать и красоту своих тел, увлекая за собой
возлюбленных своих в омут телесной любви, а примутся скакать толпами,
табунами, как дикие жеребцы и кобылицы, как нынешние владельцы фигурок
Мшаваматши танцуют вокруг костров, после падать в исступлении и дергаться на
земле, словно больные пляской святого Вита. Люди с белой кожей обреют
женщинам своим головы, а в носы свои засунут золотые и серебряные кольца. И
есть станут люди пищу дрянную, способную лишь наполнить брюха, отравляя и ум
их, и тело, не привнося силы, а вытягивая ее из людей. И забудут европейцы
заповеди Христовы, перепишут Священное писание по-новому и станут чтить
Христа не за любовь его к обиженным и угнетенным, а за то, что смог Он дать
нажраться одним куском хлеба пяти тысячам голодных. Любить его будут не за
жертву его во искупление грехов человеческих, а за то, что именем Его можно
было моим предкам и современникам, моим внукам и правнукам, моим далеким
потомкам обворовывать многие миллионы голодных, убивать и мучить тысячи
миллионов, вопия при этом о любви к ближнему своему, аки к себе самому.
Я не могу бороться с силой многочисленных Мшававщатши, заполнивших
Старый и Новый Светы, хоронящихся в темных закоулках и в грязных дырах, в
которых живут привезшие их из Африки чернокожие рабы. Да те и сами знают,
что унижениями своими и мучениями они лишь насыщают силой своего божка,
копящего боли черночеловеческие, чтобы в один ужасный момент обрушить гнев
свой, сокрушительный и беспощадный, на тех, кто себя зовет ласковым словом
колонизатор. У меня нет сил справиться с этим сонмом деревянных идолов, ибо
я - великая Аламанти - бессильна перед ним, как слон перед муравьями. Как и
что дает силу этим деревянным уродцам, недоступно моему пониманию. Ибо сила
Аламанти зиждется не на темных чувствах человеческой сущности, а на светлом
разуме нашем...
- Каждый из Аламанти совершает одно, а то и несколько открытий за время
своей жизни, - говорил мне отец. - Становится известно наше открытие миру
или { нет - значения не имеет. В большей части то, что мы узнаем, миру
жрущих и убивающих друг друга двуногих скотов не нужно. Они не могут
восхититься новой идеей и открытием, если те не приносят им быстрой пользы:
денег, лишней жратвы, лишнего слуги, новой одежды и новый способ
совокупиться.
И рассказал отец мне об открытии своем... Если всякое тело при движении
затормаживается и, : наконец, успокаивается, рассуждал он, то можно
предположить, что возможно движение обратное - не с замедлением, а
ускорением. Ускорением не натужным, когда ты лупишь коня по крупу плеткой -
и тот несется все быстрей и быстрей, пока не падет весь в пене на землю и
засучит ногами, пяля в тебя красный от напряжения и недоуменный взгляд, а