"Маседонио Фернандес. Танталиада" - читать интересную книгу автора

надо так истязать безгрешность и незащищенность, чтобы толкнуть на
самоубийство Вселенную, отомстить ей за то, что она дает приют злодеям и
предателям, подобным мне. В конце концов, разве не она меня породила?
Смерть я отрицаю. Смерть означает исчезновение одного существа из жизни
другого. Но если они были друг для друга самой любовью, смерть невозможна.
Единственное исключение, которое я признаю, это чистая смерть, смерть ради
смерти. Пускай для того, кто испытал хоть какое-то чувство, смерти не
существует. Но почему не существовать окончанию бытия как такового,
уничтожению Всего? Ты возможно. Вечное Прекращение. В тебе обретут покой
все, кто не верит в Смерть, но с бытием, с жизнью тоже не в силах
примириться. Я верю, что наша воля может влиять на Мир напрямую, помимо
тела. Верю, что Вера может двигать горы. Верю, даже если в это не верит
больше никто.
Не решаюсь бередить память о пыточном существовании, которое я возвел в
систему, каждый день выдумывая для ростка новые жестокости и заставляя
мучиться, но жить.
Корчась как на угольях, признаюсь: день за днем я держал росток у
самого солнца, но не давал прикоснуться к нему ни единому лучу и с особой
изощренностью отодвигал бедняжку при первом приближении солнечного блика.
Я поливал его только-только что-бы не дать засохнуть, зато окружил
всяческими резервуарами и устройствами, с точностью воспроизводившими звук
ливня и мороси; они работали совсем рядом, но, увы, не освежали. Искушать
и отказывать... Вселенная это пир, полный искушений и преград: препон
здесь не меньше, чем соблазнов.
Мир наказание для Танталов, сад бесконечных приманок, именуемый
Мирозданием, а лучше было бы Искушением. Все, чего может пожелать клевер,
все, чего может пожелать человек, ему открыто, но недоступно.
Так и я; мыслью тянусь, а наяву не достигаю. Мой внутренний двигатель,
мое танталово самомучительство в том, чтобы искать наилучших,
совершеннейших возможностей страдать, затворясь от жизни, но даруя вместо
этого всю полноту бытия, все самые глубокие и острые ощущения своей
жертве. В конце концов танталова пытка лишениями заставила ее дрогнуть.
После этого я не мог уже ни видеть, ни касаться ростка. Победа переполнила
меня отвращением (срывая кустик той, так и оставшейся в моей памяти
беспросветной, ночью, я тоже не смотрел в его сторону и с брезгливостью
брался за стебель). Шум не освежавшего дождя заставил цветок изогнуться.
Выбранный для мученической судьбы! Бедный избранник! Зачем ты попал в
этот мир? Ведь я срывал тебя, заранее предназначая для истязаний"...


Сцена четвертая. Жизнь улыбается снова

В конце концов, подоплекой его убогого предприятия было заносчивое
желание расквитаться за Ничтожество Вселенной, за то, что было, есть и
будет, за всю эту Явь, физическую и духовную. Рано или поздно Мироздание,
Реальность, думал он, этого не потерпят, устыдятся, что под их кровом
нашли себе место подобные издевательства над самым слабым, самым
беззащитным звеном в цепи живущих. И со стороны кого? существа куда более
сильного и одаренного среди живых. Человек тиранит клевер разве его миссия
в этом?