"Жан-Луи Фетжен. Ночь эльфов ("Эльфы" #2) " - читать интересную книгу автора

изящество эльфов, их песни, необычные серебряные украшения, которые они
носили на запястьях... Даже гномы больше не держались особняком - особенно
когда речь шла о попойках... И к тому же для большинства всех этих существ,
которые с самого рождения не уходили больше чем на несколько лье от своих
городов, лесов и гор, все происходящее казалось почти чудом.
Вскоре даже наиболее близкие друзья стали понемногу отдаляться от
Пендрагона - вначале из почтения, но потом мало-помалу к нему добавился
страх. Утер уже не был прежним. Порой он уединялся на несколько часов с
Блодевез (и люди из его свиты свой лад истолковавшие такое поведение,
воодушевленные его примером, стали вовсю ухаживать за эльфийскими девушками,
которых в войске тоже было немало). Иногда он подолгу беседовал с друидом
Гвидионом на непонятном для остальных языке или даже с полудиким Ллоу Ллью
Гиффом, которого Мерлин взял под свое покровительство. После взятия Кардуэла
он не выказал ни радости, ни гнева, словно бы захват самого большого
укрепленного города в Камбрии был ему безразличен. Кажется, один только
Мерлин приближался к нему без боязни и один он бодрствовал во время
лихорадочного сна рыцаря и был свидетелем его слез, когда сила Ллиэн
покидала его, и он становился всего лишь самим собой. Потом друид снова
покидал Утера и присоединялся к Фрейру, Брану и Ульфину, и они хохотали над
теми байками, которые он рассказывал им о себе.
Однако на следующее утро, когда остальные еще только нехотя просыпались
после вчерашних возлияний, Пендрагон был уже в седле и отправлялся дальше по
дороге, ведущей в Лот, не дожидаясь своей огромной армии, которая поспешно
снималась с места и догоняла его.
И вот, наконец, они приблизились к цели своего долгого похода.
Однако пришлось ждать еще много дней, почти до самого Рождества, пока
рыцари Хеллед де Соргалль, следовавшие в арьергарде, присоединятся к
основному войску. В тот же вечер, когда они прибыли, упали первые снежинки,
и к утру вся огромная равнина была покрыта снегом. Бледно-серое небо
сливалось с землей. Вода в крепостном рву замерзла. На фоне всей этой
белизны четко выделялся силуэт города с десятками башен, похожего на мрачную
гранитную скалу, нависающую над морем.
Эльфы атаковали город следующей ночью, в канун Рождества, как раз в тот
момент, когда зазвонили колокола, призывая верующих к мессе. Они быстро
заполнили равнину, словно подвижные рои насекомых, и снег полностью заглушил
и без того их легкую поступь. Когда стражники на крепостной стене их
заметили, они уже со всех сторон окружили город и теперь приставляли к
стенам лестницы и забрасывали крючья на веревках на выступающие каменные
зубцы. Неподвижно стоя на вершине насыпи возле рва, Пендрагон долгие часы
наблюдал за ними, тогда как большая часть его армии еще не знала об этой
атаке. Только на рассвете, когда существа с голубоватой кожей опустили
подъемный мост и разожгли сигнальные костры у городских ворот, вся остальная
армия пришла в движение.
Не было слышно ни криков, ни воплей. Лишь глухой, наводящий ужас гул от
топота десятков тысяч ног по заснеженной земле, скрип кожаных доспехов и
ржание лошадей. Утер бежал среди этой молчаливой толпы - пешим, наравне с
остальными, задыхаясь от тяжести доспехов, с непокрытой головой, держа
обеими руками меч, еще не вынутый из ножен, не отрывая глаз от обугленных
ворот, в которых армия исчезала, как в разверстой пасти огромного чудовища.
Он не видел ничего, кроме них. Ничего не слышал, кроме собственного дыхания