"Жан-Луи Фетжен. Ночь эльфов ("Эльфы" #2) " - читать интересную книгу автора

Игрейна еще никогда не видела настолько простой и в то же время
красивой работы - крест на серебряном фоне.
- Это будет новый герб королевства, если ты захочешь, - торжественно
произнес Бедвин. - Крест в честь Господа нашего Иисуса Христа - красный, ибо
это цвет победы, на белом фоне - ибо это цвет чистоты и непорочности. Какое
оружие сможет лучше защитить славу Божию?
Он отпустил священника кивком головы и, подождав, пока дверь за ним
закроется, продолжал:
- Под этим крестом я освящу ваш брак, чтобы все знали, что герцог
отрекся от старой веры. Итак, ваш грех будет смыт, и я дам тебе отпущение -
но не для того, чтобы ты умирала, а для того, чтобы продолжала жить и стала
самой великой христианской правительницей, какую только знало королевство
Логр! И благословенна будешь ты между женами, benedicta eris inter omnes
mulieres. Ты подаришь мужу наследника, во имя вящей славы Божией, а потом,
если таково будет твое желание, удалишься от мира. Аббат охотно примет тебя
в монастырь.
Говоря это, Бедвин приблизился к ней. Игрейна подняла на него глаза, в
которых еще стояли слезы, потом опустилась на колени и поцеловала его
перстень. Она все еще вздрагивала - такая юная и растерянная - и цеплялась
за его руку, словно утопающая.
- Я самая смиренная и покорная из слуг Господа, - прошептала она.

- Оставьте меня одного.
Горлуа, закутавшись в плащ, даже не взглянул на грязных тюремщиков,
которых его рыцари выгнали как последний сброд, ударами стальных перчаток.
Стены караульной, расположенной как раз под банями, были сырыми, и от
соломы, устилавшей пол, поднимался едкий запах плесени. Даже факелы,
вставленные в железные кольца в стене, чадили - настолько дерево отсырело.
Облако синеватого дыма плавало на высоте человеческого роста - узкие
вентиляционные отверстия в потолке почти не вытягивали его. Но, по крайней
мере, у тюремщиков было хоть немного света...
Он натянул перчатки, взял факел, потом жестом велел одному из рыцарей в
стальных латах открыть дверь подземного застенка. Густая волна смрада, еще
более сильного, чем зловоние караульной, заставила его попятиться. Это был
запах запустения, грязи, скотного двора, отвратительный и жуткий, в котором
смешалось зловоние нечистот, гнили и страха. Люди, заключенные там, в
темноте и сырости, никогда не задерживались подолгу: либо они погибали
сами - избитые и порой изнасилованные, особенно молодые, лишенные одежды и
еды, отнимаемой более сильными, либо их казнили по приказу короля. Те, чьи
семьи были достаточно богаты, могли быть освобождены за выкуп по закону
Вергельда: каждое преступление имело ту цену, которую назначали жертва или
ее близкие. В те далекие времена не было полумер, и тюрьма никогда не
становилась местом длительного заключения - она была всего лишь недолгой
остановкой на пути к освобождению или казни. Поэтому никто особенно не
заботился о том, чтобы создать в ней хоть сколько-нибудь приемлемые условия
для существования. И даже наиболее закаленные преступники, проведя несколько
дней в этом чудовищном месте, порой ждали смерти как освобождения.
Еще до того, как единственный глаз Горлуа смог что-то различить в
темноте, к нему бросилась какая-то темная фигура - с той стороны, к которой
его лицо было обращено пустой глазницей. Он увидел ее только в последний