"Лион Фейхтвангер. Еврей Зюсс" - читать интересную книгу автора

хитрит перед ней и покидает ее в беде, хотя она всегда оказывала ему
столько доверия, так это попросту подлый страх конкуренции и жестокая
несправедливость с его стороны.
Слухи о Вечном жиде вновь укрепили ее в намерении вернуть к себе
герцога с помощью колдовства, если все другие средства окажутся
недействительными. Она принялась настаивать, чтобы Исаак Ландауер повел ее
к Вечному жиду. А уж если он наотрез отказывается - только незачем
отвиливать, при желании для него это, конечно, возможно, - так пусть
раздобудет ей другого каббалиста (*11), который зарекомендовал себя и
которому она могла бы довериться.
Исаак Ландауер зябко потирал свои бескровные руки. Ее настойчивость и
горячность смущали его. Господи, ведь он только честный купец, он
поставляет все, что от него требуют: деньги, угодья, дворянский титул,
если на то пошло - даже маленькое имперское графство, и заморские
пряности, и негров, и черных рабынь, и говорящих попугаев; но откуда, во
имя всего святого, добыть ему Вечного жида или почтенного каббалиста,
который не посрамил бы себя? Ему, естественно, на миг пришла мысль
подсунуть графине ловкого мошенника; но с какой стати водить за нос
клиентку, слепо доверявшую ему? Он всегда отличался добросовестностью. Да
и риск был уж очень велик. Депутаты ландтага и так ненавидели его, они с
величайшим восторгом довели бы его до суда или, от чего упаси боже, до
костра. Против своего обыкновения, он ушел расстроенный, нехотя дав
графине уклончивое обещание.
Направился он прямо к Иозефу Зюссу Оппенгеймеру.
Зюсс тем временем усердно старался быть праздным; но он был лишен дара
отдыхать таким способом. Он томился от безделья: этот неугомонный человек
страдал, выходил из себя, когда не мог затевать сложные махинации,
водиться с власть имущими, давать толчок движению и самому кружить в вихре
движения.
С малых лет какая-то сила гнала его, не давая передышки. Ребенком он не
пожелал оставаться во Франкфурте у дедушки, благочестивого и смиренного
рабби Соломона, кантора в синагоге. Родителям - отец его был директором
странствующей еврейской труппы - пришлось возить его с собой. Таким
образом, он уже в шестилетнем возрасте попал к вольфенбюттельскому
герцогскому двору и увидел власть имущих вблизи. Герцог благоволил к отцу
и еще больше к матери, красавице Микаэле Зюсс, а герцогиня без ума была от
миловидного, пылкого, не по летам смышленого, кокетливого мальчугана. Ах,
какая разница была между ним и белобрысыми флегматиками - детьми при
вольфенбюттельском дворе. Оттуда пошло его страстное тяготение к обществу
власть имущих. Он нуждался в смене впечатлений, в новых лицах, у него была
жажда общаться с людьми, алчное желание втиснуть в свою жизнь как можно
больше людей, и они навсегда оставались у него в памяти. Он считал
потерянным тот день, когда ему не удалось свести хоть четыре новых
знакомства, и хвастал тем, что знал в лицо треть всех немецких
владетельных князей и по меньшей мере половину знатных дам.
Его почти невозможно было удержать в гейдельбергской школе. Трижды за
четыре года убегал он оттуда вдогонку кочующей труппе. А когда умер отец,
никакие просьбы, рыдания, угрозы, проклятия матери не могли обуздать его.
Миловидный мальчуган, баловень целого города, был не по годам развит,
обнаруживал поразительные способности к счету, кичился своей