"Лион Фейхтвангер. Марианна в Индии (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Однако, вопреки опасениям матери, брак оказался не таким уж неудачным.
Молодые супруги поселились в Нюрнберге, первый ребенок умер, - это, быть
может, было кстати. Затем представилась возможность занимать деньги, -
правда, не совсем безупречным способом. Марианна ничего не смыслила в делах
и не тяготилась долгами. Когда дальнейшее пребывание в Нюрнберге стало
небезопасным и барон предложил рискованную поездку в Индию, она, не
задумываясь, пустила в ход последний козырь, - в свою очередь, выудила у
доверчивого и без того сильно пострадавшего кредитора крупную ссуду,
последнюю. А сейчас они плыли на "Герцоге Грэфтоне", везя с собой резвого
ребенка, много надежд и очень мало денег.
Кофейного цвета господин, чье имя так трудно было выговорить, тоже
отдыхал на узкой койке, в душной своей каюте. Он прожил в Индии шестнадцать
лет и привык к зловредному климату, сложным взаимоотношениям, изнурительным
переездам. Привык быстро принимать решения в трудных военных вопросах,
искусно вести дипломатические переговоры с непроницаемыми туземцами. Привык
упорно отстаивать ради интересов Лондонской компании, против лондонских
заправил, меры, в Мадрасе или Калькутте представлявшиеся столь же
необходимыми, сколь они казались нелепыми в главной конторе компании, на
Лиденхоль-стрит, в Лондоне. Привык вновь и вновь выпутываться из дилеммы:
деньги или гуманность, когда в Лондоне требовали денег и гуманности. Привык
оценивать товары, организовывать огромные караваны, сооружать фактории, в то
же время являвшиеся крепостями, ловко лавировать среди превратностей морской
войны, сильно смахивавшей на пиратство, заключать коммерческие сделки,
затрагивавшие сферу высокой политики. Ему доставляло развлечение спутывать,
в этом непереносимом климате, политику, стратегию, туземную психологию,
английскую цивилизацию, индусскую культуру таким образом, что из этой
мешанины для Лиденхоль-стрит получались высокие дивиденды. Между делом он
читал латинских классиков, писал стихи, занимался спортом, изучал туземные
языки. Он не выносил лишь одного - бездеятельности. Он знал - чем труднее
будет положение, тем больший прилив сил он ощутит. Здесь, на корабле, он мог
только читать классиков да играть в шахматы с майором Арчибальдом
Колендером. Это изводило его.
Ему не спалось. Лежа в душной каюте, он размышлял о том, что при самых
благоприятных обстоятельствах до прибытия в Мадрас пройдет еще шестнадцать
недель. О том, что ему пришлось наделать долгов, чтобы продолжать выплату
пособий, которые он во время пребывания в Англии так щедро назначал своим
многочисленным бедным родственникам. Думал о поместье Дэйльсфорд, которое
вновь посетил теперь, - древнее родовое владение его семьи, за три поколения
до него проданное с молотка. Не будут ли десять лет трудов в Мадрасе и
Бенгалии слишком дорогой платой за то, чтобы вернуть себе Дэйльсфорд? Нет,
не будут. Он растянул губы в улыбку.
Под вечер, когда стало прохладнее, он встретил на палубе немецкую даму.
Он искренне находил, что ребенок мил и забавен, однако же не досадовал, что
леди Имхоф уже уложила его спать. На мистере Гастингсе опять был сюртук
кофейного цвета, но не тот, что днем. Баронесса переоделась, она была в
чем-то воздушном, светлом - шали, кисея, кружева, на белокурых волосах
красовалось какое-то сложное сооружение. Гастингс рассказывал о Мадрасе и
Бенгалии. Совсем не так, как барон Имхоф. Он говорил о цифрах, пошлинах,
налогах, административных мероприятиях. Баронесса слушала, приветливо
улыбаясь. Он отвлекся от фактов, стал сентиментален, как это предписывала