"Лион Фейхтвангер. Ифтах и его дочь" - читать интересную книгу автора

Пара поразила эта кощунственная речь. Когда весна вступила в полную
силу, Ифтах с удовольствием бродил один, предоставляя свободу своим мыслям.
Он часто вспоминал тот разговор в шатре Господа со священником Авиамом.
Авиам не был его врагом, но не был и другом. Он причинил ему зло, и Ифтах
ему отомстит.
И, несмотря на это, слова священника засели в голове Ифтаха и
продолжали сверлить его мозг.
Его соблазняла идея объединить весь Израиль к востоку от Иордана.
Однако как это себе представлял Авиам? Даже в свои лучшие годы отец Гилеад
смог мобилизовать только воинов собственного рода. Способен ли один человек
мобилизовать людей из всех родов и кланов Востока? Такой вожак и судья
должен делом доказать, что он сумеет привлечь на свою сторону даже
строптивцев. Если он это сделает, тогда он соберет войско в пятнадцать,
может быть, двадцать тысяч, и сила этих тысяч постоянно будет расти. Они
будут принадлежать ему как его рука или нога, станут частью его, и его сила
умножится в тысячу раз.
Он продолжал мечтать. Представлял, как объезжает князей. Он
разговаривал с ними по-дружески, но не без угрозы, посылал войска, чтобы
привести их в свой дом. Он закрывал глаза и видел своих воинов, собирающихся
в поле около Мицпе. Видел тысячи палаток, гигантский палаточный город и
вооруженных людей. Он вел их, они принадлежали ему. Усилием воли он отогнал
от себя эти сомнительные видения.
В эту весну он объехал всю страну Тоб. Каждая высота манила его. И вот
он стоял на голой вершине под открытым небом - его мощный, широкий силуэт
резко выделялся при ярком свете. И впитывал взглядом открывавшиеся перед ним
дали. В шутку они называли страну Тоб хорошей, ибо на самом деле она была
плохой, пустынной. И все-таки это была хорошая страна - доброму человеку
нашлось бы, где развернуться... Он затряс головой, своей короткой бородой,
кивая в пустоту. И, обнажив между ярких губ сверкающие белизной зубы, лукаво
улыбнулся далекой заснеженной вершине Хермон...


II

Под предводительство Ифтаха попал некий Нузу, необычайно высокий,
сильный, но бедный духом, парень. Ифтаха привлекало его наивное прямодушие,
беззлобная ворчливость; а, кроме того, он всегда радовался каждому лишнему
бойцу. Нузу говорил мало - его язык, угарит, хотя и походил на еврейский, не
всегда был понятен. Окружающие поначалу пытались растормошить его вялый ум,
но не вышло. Он охотно выполнял все поручения, и, в конце концов, его
оставили в покое.
Однажды возникла ссора между людьми Ифтаха и пастухами палаточной
деревни Суккот-Калеб. Поспорили о жалком куске пастбища, и пастухи, без
сомнения, были правы. Однако люди Ифтаха не отступали. Вдруг раздался
страшный крик неуклюжего Нузу.
- Хеда, хеда! - вскричал он, призывая своего бога войны, и нанес одному
из пастухов сильный удар кулаком по черепу.
Остальные тоже закричали "Хеда!" и напали на остальных пастухов. Люди
Ифтаха с Нузу во главе стали преследовать убегающих, захватили деревню
Суккот-Калеб, насладились eе женщинами и разграбили палатки, в которых,