"Лион Фейхтвангер. Ифтах и его дочь" - читать интересную книгу автора

не пропал в своей пустыне, он процветал, загребал все вокруг себя дерзкой
рукой и правил страной, командовал армией, обладал реальной властью. При
всем своем горьком разочаровании Зилпу не оставляла надежда на то, что
Господь в конце концов свергнет и растопчет отродье Леваны.
Гордого Гадиеля едва ли волновали успехи Ифтаха. Но он завидовал его
свободной, полной приключений жизни в пустыне. В его душе копошились
воспоминания о походах отца, он жаждал перемен, путешествий, свободы,
степной жизни. Что касается Елека, то его совсем не трогало счастье Ифтаха.
Пускай бастард воюет и побеждает с тем блеском, который ему по душе. Пока он
делает это вдали, там, за рекой Ярмук. Если бы он остался на родине, вечно
на глазах у людей, неблагонадежные всегда упрекали бы сыновей Зилпы в том,
что их интриги погубили брата. Ну, а поскольку он далеко, можно спокойно
наслаждаться прекрасными поместьями Маханаима. У него, Елека, от этого -
особая радость.
Мать и братья интересовались больше перспективами рода, чем его
владениями. Они назначили его управляющим наследными имениями, и он принял
на себя эту тяжелую ношу и усердно ездил вокруг, осматривал разбросанные
повсюду дома, поля, виноградники, масличные рощи, стада. Приводил все в
порядок, улучшал, приумножал. Строил дома и возводил в них новые этажи, рыл
каналы и резервуары, исследовал землю и давал указания, что сеять. Он ввозил
баранов из долины Эзревль, а быков - из Башана. Покупал у бродячих торговцев
полезную утварь и распределял ее. Поля и пашни процветали, дожди шли в
нужное время, когда требовалось, грело солнце. При каждом новолунии он с
удовлетворением подсчитывал, насколько увеличилось его богатство, и
благодарил за это Господа. Младший брат Шамгар часто размышлял о судьбе
Ифтаха. Он ужасался его безбожию и, тем не менее, чувствовал привязанность к
этому странному человеку. Ему, Шамгару, скромному и миролюбивому человеку,
казалось, что ничего нет хуже, чем жизнь в глуши, в пустыне, и он был
убежден, что Господь помутил брату, добровольно выбравшему такую жизнь,
разум. Но почему же тогда Бог доверил ему вновь вернуть потерянные северные
города? Очевидно, Господь имел какие-то виды на человека, которого он
благословлял и одновременно наказывал. Священник Авиам тоже считал, что
Господь имел какие-то виды на Ифтаха. Он, Авиам, тогда превратно истолковал
решения урим и тумим. Испытание, которому он подверг Ифтаха, было неумным,
человеческим, Господь, очевидно, хотел по-другому испытать его. Но в одном,
по крайней мере, повлияли резкие слова, сказанные тогда им, Авиамом: молодой
человек при всем своем ожесточении из-за мнимой обиды не бежал в палатки
аммонитов, откуда пришла его жена, а остался верным Господу и Гилеаду. Нет,
Авиам не отказывался от этого безбородого. Правда, часто его мучило долгое
ожидание. Ибо он был стар, каждый год мог стать последним, а большая часть
его жизни была ожиданием.
Люди из Гилеада много говорили о делах Ифтаха и вспоминали о нем с
тоской. Однако не осмеливались высказывать это при сыновьях Зилпы.
Народу жилось хорошо при разумном хозяйствовании Елека. Многие жили
лучше, чем во времена старого судьи. Они лучше питались, имели больше
предметов домашнего обихода и орудий труда. Однако их удовлетворение было
каким-то угрюмым. Сколько eще будет продолжаться мир? И не следует ли им
поставить руководителя, который сможет защитить их от Аммона? Вновь и вновь
говорили старейшины, что нужно выбрать нового судью. Но говорили они это без
особого подъема. Ибо имя Ифтаха, о котором все думали, оставалось