"Лион Фейхтвангер. Ифтах и его дочь" - читать интересную книгу автора

невысказанным, а в Гилеаде не было никого, к кому почтительно и убежденно
можно было бы обратиться со словами:
- Мой господин судья...
Так в каждом городе собирались бородачи, управляли, судили, как могли,
а если случай был труден, обращались к священнику Авиаму, госпоже Зилпе или
к Елеку. Каменная скамья судьи у ворот Мицпе оставалась пустой.
Так прошло четыре года, прошел и пятый, и все это время на
незащищенной, неопределенной границе поджидал умный, полный сил царь Аммона
Нахаш. На шестом году нападения аммонитов участились. Далеко в глубине
Гилеада опустошали пашни и виноградники, угоняли скот, грабили деревни. И не
было судьи, отсутствовала твердая рука, которая могла бы защитить от врага.
И тогда горе и страх распространились по стране, и повсюду люди начали
вспоминать Ифтаха. Горожане в своих домах, крестьяне в своих хижинах,
пастухи у своих костров рассказывали об его делах, городах, о его войске и
боевых повозках. Авиам и Зилпа поняли, что место судьи больше не может
пустовать.
Вид этой пустой скамьи был обоим приятен. В глубине души они желали
видеть его пустым. Зилпа чувствовала себя матерью и госпожой рода,
последовательницей тех женщин, которые во все времена руководили Израилем.
Авиам, со своей стороны, считал себя тайным судьей, который из шатра Господа
руководил Зилпой.
Однако теперь больше нельзя было откладывать назначение нового судьи.
Они вызвали Гадиеля. Теперь, когда страна должна считаться с крупным
нападением аммонитов, он, воин, должен стать настоящим вождем. Гадиель
колебался. Разумеется, он - воин, но не создан быть военачальником и, тем
более, судьей.
- Я не боюсь смерти на поле битвы, - объяснил он. - Но не хочу умереть
вождем. Когда погибает рядовой воин или даже командир тысячи, предки под
землей принимают его охотно, и бог Господь разрешает ему принимать участие в
битвах его рода. Военачальник же несет ответственность за все, и если я
проиграю битву, я, будучи мертвым, не буду иметь ни одного хорошего часа.
Елек отказался тоже - вежливо и решительно. Из рода Гилеада оставался
один Шамгар.
У Авиама, когда он подумал об этом, захватило дух. Шамгар станет глиной
в его руках, и священник испугался, что он использует его скорее для
удовлетворения собственной жажды власти, чем на благо рода и во славу
Господа. Он был честолюбив и хотел eще что-то сделать, прежде чем
отправиться в пещеру. Он может соблазниться и действовать во вред Израилю.
Но как бы он усердно ни искал, оставался только один Шамгар, и только его
можно было посадить на судейское место. Разумеется, то была воля Господа,
чтобы род сделал его судьей. Священник покорился.
Однако Шамгар воспротивился. Ему заявили, что он, благочестивый и
праведный, единственный из сыновей Гилеада, пригоден для этой должности. Но
Шамгар отвечал, что как раз потому, что он благочестив, он знает о своих
незначительных заслугах, и у него не хватит наглости командовать другими.
Священник заклинал его именем Господа. Шамгар изворачивался вовсю и,
наконец, с несчастным видом, не в силах ни принять предложение, ни отклонить
его, покорился. Авиам нашел выход. Он предложил, чтобы Шамгар сначала
получил посох судьи. Помазан священным маслом он будет потом, когда докажет
свое право на деле.