"Поль Феваль. Черные Мантии ("Черные Мантии" #1) " - читать интересную книгу автора

деньгах, они тебе помогут. Писать ты мне не будешь, так как ты можешь выдать
себя. Я доверяю тебе, знаю, что ты мне верна, и этого мне довольно. Я буду
посылать тебе письма до востребования на имя Джованны Марии Рени, чтобы ты
знала, как поживает наш ребенок. Все это продумано и решено. Теперь я
ожидаю, что ты мне скажешь, как добрая жена, какой ты и являешься: "Муж мой,
я готова".
- Муж мой, я готова, - пролепетала Жюли сквозь слезы. - О! Ты сильный!
Ты добрый! Я люблю тебя!
Какое-то мгновение они оставались в объятиях друг у друга.
- Я голоден, как волк! - весело сказал Андре.
Жюли не двигалась и стала еще более печальной. Он продолжил свою речь,
положив свои руки на ее плечи и глядя ей в глаза:
- Вернемся, жена моя, к началу этого разговора, к тому празднику в
роще, которым мы отметили свою помолвку. Опасность еще не миновала, и мы все
еще одни. Сейчас, как и тогда, наше будущее скрыто от нас. То, что я говорил
тебе в нашей миртовой роще, я повторю тебе и сейчас. Смотри. (Тут он стал на
колени.) Теперь, как и тогда, я у твоих ног, Жюли, моя надежда, мое
драгоценное счастье. Вняв моей молитве, ты подарила мне тот день, о! какой
великолепный, счастливый, беззаботный день любви, стоящий целой долгой
жизни. Сейчас же время нас торопит, вот и солнце шлет нам свое
предупреждение. Я не прошу у тебя целого дня, я прошу всего лишь один час,
один час спокойствия и любви, чтобы я мог удержать в памяти восторг этих
воспоминаний.
Жюли поднялась; он удержал ее и, осушая поцелуями ее влажные глаза,
добавил:
- Не надо больше плакать.
- Сегодня, как и тогда, - откликнулась Жюли, - я твоя, мой милый Андре,
я в твоей власти.
Она взяла корзинку и открыла ее. Хлеб, вино, фрукты и разная
деревенская снедь были разложены на траве. Андре следил взволнованным
взглядом за ее грациозными движениями. Ему казалось, будто он видит, что
происходит в глубине ее сердца, и был ей бесконечно благодарен за улыбку,
которой она скрывала слезы.
Что тут сказать? Что ее слезы не были искренними? Но Андре был ее
первой и единственной любовью, и в один прекрасный день она безоговорочно
вверила ему свою судьбу.
Еще недавно мы видели Жюли рассеянной, и она проявила себя достаточно
эгоистичной (чтобы не сказать: порочной), чтобы беспокоиться не только о
муже и о ребенке. Да, в человеческой душе, настолько же неповторимой,
насколько и изменчивой, всегда остаются неразгаданные глубины. И не боясь
впасть в менторский тон, скажу: какой-то одной женщины как личности просто
не существует, есть только женщины вообще.
Жюли приготовила "стол" на поросшем мхом бугорке, вокруг которого
расстилался мягкий изумрудной зелени ковер из лесной травы, длинной и
тонкой, которую солнце не смогло засушить. Дневной зной спал, и тени дубовых
стволов удлинялись по мере того, как солнце близилось к закату. Это было
время любви.
Минутой раньше, и мы не без горечи говорили об этом, мысли Жюли были
рассеянны. Теперь она выглядела иначе. Зачем быть столь суровой? Она взяла
Андре за руку и подвела его к импровизированному столу. Они уселись друг