"Владимир Фильчаков. Театральный Мальмстрем" - читать интересную книгу автора

и не думает уйти от мужа, на то, что нам приходится прятаться и скрываться
( а зачем, собственно, если и так все про нас давно уже знают?), на то, что
любовь украдкой унизительна и аморальна, на то, что я для Инны не более чем
очередной любовник, не знаю, какой по счету. В слове "любовник" мне чудится
что-то унизительное, хотя многие склонны видеть в нем совсем другой смысл и
даже потешаются тайно или явно над обманутыми мужьями. Но заговаривать об
этом с Инной я не хочу, у меня просто нет на это времени, да я и знаю, что
у нее тут же начнется мигрень и никакого разговора не получится.
После объяснения с мужем Инна избегает меня, во всяком случае, мне так
кажется. По отношению ко мне муж не предпринял никаких действий, хотя я и
опасался встречи с ним. Не потому, что боялся его, а потому, что боялся
объяснений. Оправданием моего поступка может служить только любовь, и для
меня этого достаточно, но для мужа, конечно это не аргумент, хотя я никак
не могу понять - почему.
А моя Надя? Она пришла в театр и устроила мне сцену на виду у всех -
мыслимое ли дело! И ведь мы на самом деле с ней не разведены... Или разве-
дены? Наверное нет, развод я бы запомнил. Но мы давно не живем вместе, ка-
кое она имеет право ревновать меня? Значит, я не свободный человек? Она
спрашивала - люблю ли я ее и я был вынужден солгать. Дурдом... Вся жизнь -
дурдом, как сказал Петька.
Я слоняюсь по театру, стараясь не подходить к гримерной Анны Макаровны,
но меня так и тянет туда, и, чем дольше я хожу, тем сильнее эта безумная
тяга. Хоть бы Петька появился, что ли! А что я жду? Вон Викентьич с Сашкой,
сейчас схожу в магазин, деньги у меня есть, наберу пива на троих и все. Так
я и делаю, и, когда возвращаюсь в театр, в дверях сталкиваюсь с Анной.
Сердце стукает так, как будто это его последний стук на долгую оставшуюся
жизнь.
- Мишенька? - Анна останавливается, беспомощно смотрит на меня. - А я
ухожу.
- Вот как? - глухо говорю я. - Совсем?
- Совсем, - она смущается, порывается что-то сказать, но не говорит.
- Анна Макаровна, - я растерянно заглядываю ей в глаза. - Как же так -
совсем? И я сегодня вас больше не увижу?
- Да, Мишенька, совсем.
Мы стоим перед дверью и лепечем как подростки на первом свидании.
- Ну что ж, совсем так совсем. До завтра Анна Макаровна.
- Вы обиделись на меня, Мишенька?
- Что вы, как можно? - бормочу я. - Ничуть не обиделся. - А самого раз-
бирает такая досада, что хоть плачь. Вот уйдет она сейчас, я возьму и напь-
юсь. Пакет с бутылками звякакет. - Анна Макаровна, а хотите пива?!
- Пива?!
- Да. Вы пьете пиво?
- Я... Я... Пиво? Я пью пиво. Оно... Оно полезное...
- Ну так пойдемте!
- Что вы, куда?
- В театр. Я хочу выпить с вами пива!
- Боже мой! - она весело смеется. - Пива? А отчего бы и нет?
И мы идем в театр, я увлекаю ее в нашу с Петькой гримуборную, она пос-
лушно идет и в глазах ее прыгают бесенята.
- С ума сойти! - Анна оглядывает комнату, наполовину обклеенную афиша-