"Владимир Фильчаков. Наваждение третьего уровня " - читать интересную книгу автора

нету. Нас же сразу насторожил экран у Майи. Мы уже у них на крючке.
- Ну давай экран уберем.
- И это не поможет.
- Тогда что делать-то? - Валька смотрит на меня с тоской.
- Ничего не делать. Но к Майе - не ходить, тут я с тобой согласна.
После уроков мы забегаем домой, я быстро варю овсянку, съедаем ее и
бежим на остановку - скорее к маме. Встречаем маму опять в больничном
парке - она знает, что мы должны приехать и заранее выходит навстречу. Это
чтобы мы не видели больничных ужасов - так Валька говорит. Ну, может и так,
не знаю. У мамы даже руки опустились, когда она услышала про Майю.
- Ну вот, - говорит она, - дождались.
- Чего дождались, мама? - спрашивает Валька.
- Я все время чего-то жду, - мама невидящим взглядом смотрит вдоль
дорожки, по которой прогуливаются больные. - Жду какой-то неприятности,
какой-то пакости, что придут какие-то люди и заберут вас у меня. Или того
хуже... Вот уже семь лет я так живу. Переезжаю из города в город, перевожу
вас из школы в школу, только, видно, все без толку. От них не скроешься...
- От кого, мам?! - спрашиваем хором.
- Если бы я знала... - мама все так же смотрит вдаль и не видит ничего.
- Кто-то, кто принесет нам неприятности.
- Мам, - говорю я, - а тот парень с синими глазами когда придет?
- Что? Ах, тот парень! - мама грустно улыбается. - Придет, Наташа,
придет тот парень, не сомневайся, только не сейчас, а немного позже. Я и
сама не знаю точно, когда он придет. Только на это надеяться нельзя. Надо
думать, что сейчас, сию минуту делать. Бежать? Опять бежать? Но как?
- Мам, - говорит Валька, - тебе бежать нельзя.
- Я знаю, - с болью отвечает мама. - Вот что. Ни к какой Майе вы не
ходите. Ни за что! Сидите тихо. Наташа, это к тебе, в основном, относится.
Терпи, милая, что бы ни случилось. От этого, может быть, ваша жизнь зависит.
Я не переживу, если вас у меня заберут.
- Мам, не переживай, - я пожимаю мамину руку, заглядываю ей в глаза. -
Все будет хорошо. Я обещаю сидеть тихо.
- Хорошо, доченька, - мама пожимает мою руку в ответ. - Ой, что-то у
меня голова разболелась. Пойду-ка я, прилягу. А вы ступайте домой. Дайте-ка
я вас поцелую.
Мы провожаем маму до больничного корпуса, потом долго стоим, размышляя
о том, что она сказала, потом Валька говорит:
- Знаешь, чему быть, того не миновать. Поэтому для того, чтобы,
все-таки, миновать, нужно сделать так, чтобы этому не быть.
Я сначала даже головой затрясла, уж больно заумной мне эта его фраза
показалась, а потом, когда поняла, что он имел в виду, рассмеялась, взяла
его за руку и говорю:
- Пошли, философ. Адресок-то Майин у тебя с собой?
- Выбросил я его. А зачем он тебе?
- Выбросил, значит. Ну и правильно. Это ты молодец. Поехали домой.
И мы едем домой на трамвае, молча, думая каждый о своем, но, в конечном
счете одно и то же. Выходим из трамвая, идем к дому и тут нам навстречу -
Майя. С трудом сдерживаюсь, чтобы на лицо не вылезло недовольное выражение.
А Валька, заметивший ее раньше меня, делает хмурое лицо, на котором написана
боль - так он изображает больного, для того, чтобы отказаться от настойчивых