"Генри Филдинг. Дневник путешествия в Лиссабон " - читать интересную книгу автора

две-три мягких зимы, я воротился в город в феврале в состоянии, угнетавшем
меня меньше, нежели моих друзей. И стал лечиться у д-ра Уорда, который
жалел, что я не обратился к его помощи раньше.
По его совету мне сделали прокол и откачали из моего живота
четырнадцать кварт воды. Внезапное облегчение, вызванное этим, вдобавок к
общему моему исхуданию, так ослабило меня, что в течение двух дней казалось,
будто у меня началась предсмертная агония.
Хуже всего мне было в тот памятный день, когда наше общество потеряло
мистера Пелама. После этого дня я стал медленно вытаскивать ноги из могилы и
через два месяца снова обрел немного сил; но снова был полон воды.
Все это время я принимал лекарства мистера Уорда, но видимого действия
они почти никогда не оказывали. В особенности потогонные средства, действие
которых, как говорят, требует большой силы организма, так мало на мне
сказывались, что мистер Уорд заявил: вызвать у меня потение не легче, чем у
доски.
В таком состоянии мне снова сделали прокол. Воды было выпущено на
кварту меньше, чем в первый раз, но перенес я все последствия операции много
лучше. Это я объяснил дозой настойки опия, прописанной моим врачом. Сперва
она меня чудесно взбодрила, а потом дала чудесно выспаться.
Казалось разумным рассчитывать, что месяц май, уже наступивший,
приведет с собою весну и прогонит зиму, упорно не желавшую сходить со сцены.
Поэтому я решил наведаться в мой маленький деревенский домик в Илинге, в
графстве Мидлсекс, где воздух, кажется, наилучший во всем королевстве и
несравненно лучше, чем в Гравиевом карьере в Кенсингтоне, потому что гравия
здесь гораздо больше, место выше и более открыто на юг, от северного ветра
защищено грядой холмов, а от запахов и дыма Лондона - расстоянием.
Кенсингтон этого последнего преимущества не ощущает, когда ветер дует с
востока.
Мистера Уорда я всегда буду вспоминать с благодарностью, ибо я убежден,
что он не пожалел усилий, чтобы услужить мне, не ожидая и не желая ни платы,
ни иных наград.
Лекарства мистера Уорда могут обойтись и без моих похвал, и хотя
водянка, кажется, стоит первой в списке болезней, которые он всегда берется
лечить с уверенностью в успехе, возможно, что в моем составе есть что-то
исключительное, ускользающее от радикальной силы, исцелившей столько тысяч
больных. Та же болезнь при разных организмах может сопровождаться до того
разными симптомами, что найти безошибочное чудодейственное средство для
излечения любой болезни в каждом больном может оказаться столь же трудным,
как найти панацею для излечения всех разом.
Но даже такую панацею не так давно, похоже, открыл один из величайших
ученых и лучших на свете людей. Правда, он не был врачом, а это значит, что
его образование формально не давало ему права применять свои знания в
искусстве врачевания для своей личной выгоды; но можно с уверенностью
сказать, что никто в наше время так не способствовал тому, чтобы его
медицинские познания стали полезны публике; и уж во всяком случае, не дал
себе труда сообщить о своем открытии в письменном виде. Думаю, читатель уже
догадался, что этот человек - недавно скончавшийся епископ Клойнский, в
Ирландии, а его открытие - достоинства дегтярной воды.
И я вспомнил, по подсказке несравненного автора "Дон Кихота в юбке",
что за много лет до того, из чистого любопытства, мельком посмотрел трактат